4.2.3. Преодоление наивного антропоцентризма в философии м. Де Монтеня

Французского философа М. де Монтеня (1533 – 1592) называют иногда последним гуманистом – конечно, не в том смысле, что он был последним гуманным человеком, а в том, что он был последним из философов Возрождения, которых называли гуманистами за большое внимание к человеческой личности. Но Монтень очень сильно от них отличается.

Как мыслитель он сформировался в конце эпохи Возрождения. Ему были хорошо известны антропоцентристские традиции этой философии. Несмотря на это, мыслитель в своем единственном произведении “Опыты” (так дословно переводится с французского слово “эссе”) этот антропоцентризм решительно отбрасывает. Монтень не верит ни в то, что весь мир, Солнце, звезды и т.д. созданы для человека, ни в то, что человек – венец творения. Он считает, что Бог не мог поставить управлять Вселенной существо, которое не может даже управлять собой, и потому человек такой же, как и другие животные, не лучше и не хуже.

Философ считал, что человек не способен сам познать истину. Природу он не может познать из-за противоречивости и изменчивости всех явлений, а также из-за несовершенства своих органов чувств, область морали – из-за ее относительности. Мыслитель сделал вывод, что мир непознаваем.

Но в отличие от других скептиков и агностиков, для М. де Монтеня – это не конечная цель его философии, а точка, которую нужно преодолеть. Для этого он пытается найти еще один объект познания – самого себя: “Тот предмет, который я изучаю больше всего другого, – это я сам” (Монтень М.Э. де. Опыты: Пер. с франц. – М., 1991. – С.572). Он понимает, что человек проявляется лишь по отношению к другим, но это отношение для него сугубо негативное: “Люди не видят моего сердца, они видят лишь одетую мной маску” (Монтень М.Э. де. Опыты: Пер. с франц. – М., 1991. – С. 20). Отсюда готовность философа углубиться в себя, но и таким образом познать себя невозможно – в каждое мгновение личность разная.

Но оказывается, что несмотря на кажущийся скептицизм, М. де Монтень в действительности имеет очень крепкие убеждения. В любом случае, невозможно быть добродетельным для самого себя, потому мир “других” все же лучше. Все наши качества, хорошие и плохие, проявляются лишь по отношению к другим. Кратко этику Монтеня можно передать такими его словами: “Я жестоко ненавижу жестокость, наихудший из пороков” (Монтень М.Э. де. Опыты: Пер. с франц. – М., 1991. – С. 246). Отсюда его идеал – идти в мир, утверждая добро, “довериться природе” и таким образом “улучшать несовершенное состояние” человека.

Таким образом, он возвращается к гуманизму, причем возвращается на более высоком уровне. Отличие философии М. де Монтеня от “традиционной” философии Возрождения в том, что, во-первых, если “традиционные” гуманисты утверждают, что человек – “изначально прекраснейший, благороднейший, мудрейший, сильнейший, и наконец, могущественнейший”, то М. де Монтень считает, что для достижения совершенства человеку необходимо прикладывать постоянные усилия; во-вторых, если нравственные трактаты Ренессанса построены на убеждении читателя и доказательствах определенных истин, то автор “Опытов” ничего не доказывает, а призывает читателя искать истину вместе с ним.

Эти различия очень существенны. Миро- (или Бого-) подобие человеку не дано, а лишь задано. И искать ответ на вопрос, как достичь совершенства, каждый может лишь самостоятельно. В целом идеи гуманистов Возрождения существенно повлияли на последующее формирование философской антропологии, то есть учение о человеке.