3.1.3. Гераклит Эфесский.

Великим диалектиком античного мира является Гераклит из Эфеса (ок. 530 – 470 до н.э.). Он принадлежал к царскому роду. Гордый, Сумрачный нелюдимый, он отказался от предложенного ему высшего сана в государстве в пользу своего брата.

Все существующее, по Гераклиту, постоянно переходит из одного состояния в другое. Ему принадлежат знаменитые слова: «Все течет», «в одну и ту же реку дважды не войти». Возникновение и исчезновение, жизнь и смерть, рождение и гибель – бытие и небытие – связаны между собой, обуславливая и переходя друг в друга.

Получается, что нет ничего, все лишь становится. Нельзя даже вообразить себе, чтобы в сущем что-то, вдруг оцепенев, застыло бы напрочь в абсолютной немоте. В ощущении остается лишь одна текучая волна, за которую трудно ухватиться щупальцами разума: она все время ускользает.

Согласно воззрениям Гераклита, переход явления из одного состояния в другое совершается через борьбу противоположностей, которую он называл вечным всеобщим Логосом, т.е. единым, общим для всего существования законом: не мне, но Логосу внимая, мудро признать, что все – едино. Гераклит учит, что мир, единый из всего, не создан ни кем из богов и ни кем из людей, а был, есть и будет живым огнем, закономерно воспламеняющимся и закономерно угасающим. Огонь – образ вечного движения. Огонь как видимая форма процесса горения является подходящим определением для стихии, понимаемой как субстанция, для которой характерно, что она есть вечный процесс. Но это совсем не значит, что Гераклит на место воды и воздуха поставил огонь. Дело гораздо тоньше. Правда, у Гераклита Космос – это вечно полыхающий огонь, но это живой огонь. Он тождествен божеству.

Огонь как душа Космоса предполагает разумность и божественность. А ведь разум обладает властной силой управления всем сущим: он все направляет и всему дает форму. Разум, т.е. Логос, правит всем через все. При этом объективная ценность человеческого разума определяется степенью его адекватности Логосу, т.е. общему миропорядку. Гераклита считают ярким представителем религиозного движения своего века. Он разделял идею бессмертия души, Считая смерть рождением души для новой жизни.