2.1 Гносеология в системе философского знания не классической науки

Исследуя роль гносеологии в системе философского знания в целом, необходимо рассмотреть природу и функции философии как особого вида интеллектуальной деятельности. Философия прежде всего является мировоззрением. Под мировоззрением следует понимать не просто сумму взглядов на мир, а некоторое целостное представление о мире, включающее выяснение места человека в мире, направление его деятельности, или основные программные принципы его сознательного отношения к действительности. В отличие от других форм мировоззрения -- мифологической, религиозной и т. д.-- философия осуществляет свою мировоззренческую функцию на основе теоретического отношения к действительности, противопоставляя антропоморфизму мифологии представление о мире как о поле действия объективных безличных сил, а традиционности и непосредственности мифа -- сознательный поиск и выбор представлений на основе логических и гносеологических критериев. В философии, как и вообще в теоретическом сознании, модель мира не просто постулируется, задается на основе традиции, веры или авторитета. Принятие философских представлений о мире предполагает процесс обоснования, убеждения в правильности выдвигаемой точки зрения. А это, естественно, связано с рефлексивным анализом самого познавательного процесса, рассматриваемого как поиск истины. Именно поэтому в философии с самого начала присутствует гносеологический аспект исследования знания. Важно, однако, подчеркнуть, что этот аспект является не главным, не определяющим моментом философского сознания, а подчиненным, производным от задачи реализации мировоззренческой функции.

Следовательно, анализ познания осуществляется в философии в контексте решения мировоззренческой задачи, т. е. в контексте выявления предельных оснований и возможностей отношения человека к действительности. Философский вопрос «что есть истина?» касается не каких-то частных моментов познавательного отношения к миру, связанных с решением отдельных задач человеческого существования. Он касается принципиальной возможности человека познавать мир, проникать в его сущность, овладевать им в своем сознании. Постановка и исследование этого вопроса с самого начала существования философского сознания являются необходимым следствием выдвижения мировоззренческой проблематики. Различные мировоззренческие позиции и философские учения о мире в целом в существенной мере зависят от ответа на этот вопрос и так или иначе предполагают определенные его решения. Существование, так сказать, «гносеологической размерности» во всяком философском сознании не обязательно предполагает наличие достаточно развитой теории познания как особого раздела философии. Такая дифференциация философского знания свойственна уже весьма поздним стадиям эволюции философии.

Изложенное выше дает исходные основания для критики ошибочных представлений о роли теории познания в системе философии, прежде всего так называемого гносеологизма. Последний является своеобразной реакцией на проблемы, связанные с существованием философии как самостоятельной сферы знания в условиях интенсивного развития специально-научного познания. Как известно, уже немецкий неокантианец В. Виндельбанд сравнивал философию с Королем Лиром, который раздал все свое имение дочерям и остался ни с чем. Позитивизм, доведя эту линию до логического конца, вообще объявил философию донаучной формой сознания, которая по мере развития конкретной науки должна уступить ей свое место. Гносеологизм пытается отстоять самостоятельное существование философии, сведя ее к учению о познании и сознании. Иногда даже отдельные высказывания классиков марксизма, в частности Ф. Энгельса, трактуются как выражение этой точки зрения. По-видимому, правы авторы, которые, критикуя такую интерпретацию взглядов Ф. Энгельса, считают, что Ф. Энгельс в данном случае имел в виду то содержание старой («прежней») философии, которая сохраняет свое рациональное значение и в дальнейшем развитии философии и науки. Ясно во всяком случае из всего контекста воззрений Ф. Энгельса, что материалистическая диалектика рассматривалась им как учение о мышлении, как метод мышления прежде всего постольку, поскольку формулируемые ею законы и категории выступали как отражение, как «аналог», по известному выражению Ф. Энгельса, коренных свойств объективного мира. Сознание, мышление для Ф. Энгельса, так же как для К. Маркса и В. И. Ленина,-- это образ объективного мира и предмет философии прежде всего в этом качестве. Таким образом, для марксизма принципиально невозможно ограничение предмета философии сферой сознания, противопоставляемого сферам природной и социальной действительности. Содержание сознания является для марксизма в конечном счете не чем иным, как отражением объективной действительности. Ошибочность исходной позиции гносеологизма заключается в том, что он считает возможным рассматривать сознание как некую особую сферу бытия наряду с природными и социальными его формами. Или мы рассматриваем сознание как отражение действительности, и тогда формулировка философии как учения о мышлении является неадекватной формой выражения той мысли, что философия в своем концептуальном аппарате «в чистом виде» выражает наиболее общие закономерности развития природы, общества и мышления. Или мы считаем, что мышление является особой сферой действительности наряду с другими формами природного и социального мира, и тогда гносеологизм не может рассматриваться как «спасение» философии, поскольку философия в этом случае вырождается фактически в особый вид конкретно-научного знания: знание о знании, или деятельность по анализу сознания.

Именно эту возможность логического движения реализовали неопозитивисты и сторонники так называемой аналитической философии в XX в. Неопозитивисты, как известно, пытались свести философию к логико-методологическому анализу языка науки. Сторонники же аналитической философии, включая представителей так называемой философии лингвистического анализа, считали оправданной работу философа лишь в том случае, если она выступала как деятельность по анализу языка, связанная с «распутыванием» традиционных философских проблем. В обоих случаях накладывалось табу на мировоззренческую деятельность философии, которая оценивалась как в принципе не реализуемая средствами теоретического сознания. По существу в этом упразднении философии как «метафизики» (т. е. как мировоззрения) и усматривали неопозитивисты и философы-«аналитики» суть своей так называемой революции в философии. Познание и сознание перестают быть предметом философского анализа в этих направлениях. Последний вытесняется логико-методологическим исследованием языка науки или анализом естественного языка в тех специфических ситуациях, когда он используется для выражения философской, этической, эстетической и т. п. проблематики. Дальнейшая эволюция самой буржуазной философии XX в. привела в конечном счете к краху этих направлений именно потому, что они не только не давали ответа на коренные мировоззренческие проблемы, но и пытались дискредитировать саму возможность постановки и обсуждения философской мировоззренческой проблематики. Таким образом, гносеологизм при своем последовательном проведении выступает не просто как неправомерное сужение философской проблематики, а как разрушение философии, в том числе и самой теории познания как философской дисциплины.

Гносеология может существовать либо в контексте философии в целом, либо вообще теряет основание своего существования. Дело в том, что, с одной стороны, познание не является какой-то независимой сущностью. Оно может быть понято как некое функциональное по существу образование, как, пользуясь гегелевским языком, «инобытие другого», а именно: объективной действительности. Нет познания как некоей самостоятельной сущности. Есть познавательное отношение человека к миру. И анализ природы познания предполагает выявление этого отношения, его функционирования. В свою очередь это отношение, как показал марксизм, может быть понятно лишь в более широкой системе отношений человека к действительности, в основе которой лежит общественно-производственная практика.

Таким образом, нет и не может быть гносеологии вне философского мировоззрения, и это обусловливается самой объективной сущностью познания. С другой стороны, развитие философского мировоззрения невозможно без тщательного теоретико-познавательного обоснования. В. И. Ленин подчеркивал, что «Логика с большой буквы», которой для него была материалистическая диалектика, представляет собой «итог, сумму, вывод истории познания мира». Формулируемая в материалистической диалектике философская позиция марксизма обосновывается, доказывается, оправдывается в том числе историческим анализом развития форм познавательного отношения человека к действительности. Поэтому все определения философии, связанные с так называемым онтологическим содержанием, все компоненты философского взгляда на мир опосредуются опытом познавательной деятельности общественно развитого человека. Таким образом, если невозможна гносеология без мировоззрения, то невозможно и философское мировоззрение без гносеологического обоснования. В частности, в корне ошибочна позиция наивного онтологизма, который интерпретирует законы материалистической диалектики как законы бытия, не опосредованные опытом познавательного движения.

Философия возникает как специфический способ обсуждения и решения принципиально мировоззренческой проблематики с помощью особых теоретических средств. Первые античные философы противопоставляют мифологической картине мира космологическую теорию, отличающуюся как принципиальным изгнанием всех антропоморфных элементов из объяснения, так и установкой на логическую обоснованность этого объяснения. Фактически в построениях этих философов -- ионийских натурфилософов, Гераклита, элеатов, Анаксагора, Эмпедокла, Демокрита -- уже содержится рефлексия как над мифом, так и над обыденным знанием, ибо всякая попытка отличить от этих последних (как заблуждений, или только «мнений») философию в качестве истинного знания необходимо предполагает наличие определенного критерия оценки знания и степени его соответствия реальности. Таким образом, с самого своего возникновения философия как специфический вид духовной деятельности оказывается «обремененной» теоретико-познавательной проблематикой (хотя эта проблематика может и не выступать в явной форме), и в этом состоит одно из важных отличий философии от мифа. В то же время следует подчеркнуть то принципиальное обстоятельство, что сама теоретико-познавательная проблематика возникает в философии в качестве имеющий смысл лишь в связи с решением проблем мировоззренческого плана.