Главнейшие логические типы гипотез

§ 15. Так как логический ход вывода во всех гипотезах состоит в перенесении субъекта из одного суждения в другое, предикат которого представляет всю сумму известных из опыта и подлежащих объяснению явлений, то разнообразие возможных логических видов, гипотезы, очевидно, будет зависеть, во-первых, от логического строения того субъекта, который вносится в заключение гипотетического вывода, во-вторых, от логического строения того сложного предиката, для которого в гипотезе подыскивается субъект.

Рассмотрим с этой точки зрения некоторые важнейшие разновидности гипотетических умозаключений. Первой из них является вывод, состоящий в том, что с установленным предикатом соединяется известный нам в другой связи из других суждений субъект – на том основании, что предикаты этих суждений тождественны и что только одному этому субъекту из числа всех известных нам может быть приписан установленный предикат. Примерами гипотез этого вида могут быть так называемые кок конъектуры, т. е. исправления испорченных мест в рукописях, предлагаемые филологами, работающими над установлением точного текста древних авторов. Учёный видит, что какое-то слово или выражение явно искажены невежественным переписчиком, в результате чего получилась полная бессмыслица. Возникает вопрос: какое слово или выражение стояло в подлинной рукописи автора до её искажения? Для решения этого вопроса учёный-филолог предлагает гипотезу. В этом случае предикатом, к которому подыскивается субъект, очевидно, будет мысль о всём контексте, в какой входит искажённое или подменённое слово. Субъектом, который переносится в выводное суждение, очевидно, будет мысль о предлагаемом филологом другом слове взамен испорченного. Основанием для предположения, что первоначально в тексте стояло именно это предлагаемое филологом слово, может быть, например, наличие у того же автора в других местах его сочинений выражений, не только тождественных с контекстом, в котором имеется подменённое слово, но и заключающих в этом контексте именно то самое слово, каким филолог предлагает заменить испорченное.

В рассмотренном нами примере гипотеза отправляется от суждения о конкретном предмете. Филолог нашёл в других местах у того же автора то самое слово, которое он предполагает подменённым в исследуемой им фразе, и притом нашёл его в том самом контексте, каков контекст исследуемой фразы. Он переносит это слово в испорченный контекст, так как, согласно имеющемуся у него знанию об исследуемом авторе, единственно только это слово может подходить к данному контексту.

§ 16. Другой вид гипотезы представляет гипотетический вывод, в котором субъект, переносимый из одного суждения в другое, есть не мысль о конкретном предмете, как в предыдущем примере, но мысль о предмете, рассматриваемом в качестве представителя известной логической группы.

В свою очередь группа эта может быть или совокупностью предметов, рассматриваемых со стороны некоторого принадлежащего всем им свойства, или совокупностью отношений, характеризуемых некоторыми принадлежащими всем им чертами.

Примером гипотезы, в которой переносимый субъект есть мысль о предмете, рассматриваемом в качестве представителя логической группы, может быть взятая нами выше в качестве образца гипотетического вывода гипотеза физики о механизме распространения света. Когда Гюйгенс высказал мысль, что все известные в его время факты и явления, наблюдаемые при распространении света, могут быть объяснены при условии, если предположить, что свет распространяется наподобие того, как расходятся волны от камня, брошенного в пруд, он выдвинул гипотезу именно этого рода. В этом случае все известные Гюйгенсу факты распространения света составляли определение, для которого требовалось подыскать единственно подходящий к нему субъект. Субъектом, переносимым в заключение гипотетического вывода, было понятие о процессе, или о механизме распространения волн. При этом, однако, речь шла не о том или ином конкретном случае или факте распространения волн – в пруде, в реке или в море. Распространение волн на поверхности пруда было объектом мысли Гюйгенса лишь в качестве такого предмета, который представляет целую логическую группу однородных объектов. Эти предметы – совокупность отношений, которые все характеризуются одними и теми же свойствами, тождественными как во всех случаях движения волн, так и во всех случаях распространения света.

§ 17. Но логическая разновидность гипотезы зависит не только от логического характера субъекта, подыскиваемого к установленному и отождествлённому с предикатами других суждений предикату. Логическая разновидность гипотезы зависит и от логического характера того предиката, субъект к которому подыскивается в гипотезе.

Так, особая разновидность гипотезы получается в случае, когда предикат, к которому подыскивается субъект, есть предикат, представляющий предмет или явление, имеющие сложный состав и слагающиеся из различных частей. Такой предикат сам сложен и состоит из частей. При этом условии субъект, соединяемый в заключении гипотетического вывода с установленным предикатом, не обязательно должен быть понятием о целом предмете. Если из опыта нам известны порознь все частичные субъекты, которым соответственно принадлежат все частичные предикаты, в своей совокупности составляющие полное сложное определение исследуемой области, то в заключение гипотетического вывода переносятся все частичные субъекты в качестве составного субъекта, соединяемого с таким же составным предикатом.

Гипотезы этого рода весьма распространены в естественных науках. Сюда относятся, например, все гипотезы, в которых в качестве причины сложного явления предполагается некоторая сумма частичных причин, действия которых, порознь взятые, уже известны из опыта.

§ 18. Гипотезы, в которых предикат представляет сложный состав предмета, имеют особую разновидность. Эта разновидность возникает при условии, когда сложный предикат составляется не из отличных друг от друга частных предикатов, но из частных предикатов, которые с логической точки зрения должны быть признаны тождественными. В этом случае вместо многих частичных субъектов, представляющих причины, известные нам из опыта и способные своим совокупным действием вызвать всю сложную совокупность явлений, составляющих исследуемый сложный предикат, отыскивается всего лишь один известный нам из опыта частичный субъект, соединяемый с частью сложного предиката. Этот частичный субъект мы мысленно увеличиваем и соответственно увеличиваем соединяемую с ним часть предиката. Задача этого увеличения – достигнуть тождества увеличенной части простого предиката с тем сложным предикатом, который слагается из понятий о всех известных нам явлениях исследуемой области и для которого мы ищем соответствующий ему субъект.

Гипотезы этого типа встречаются в геологии и в космологии. Одна из важнейших задач, например, космологии состоит в объяснении причин, в силу которых Луна в настоящее время при своём суточном вращении вращается вокруг своей оси в течение того самого периода времени, в какой происходит её обращение вокруг Земли.

Из изучения земных приливов и отливов известно, что приливная волна производит действие, замедляющее суточное вращение. Зная это, космолог рассматривает современное медленное суточное вращение Луны как результат непрерывно накоплявшихся в течение огромного периода времени огромных по своему числу весьма малых торможений. Эти торможения производились приливной волной, которая возникала в лунной коре вследствие сильного притяжения Земли.

В гипотезе этой субъект – мысль о ничтожном по своей величине действии приливной волны, затормаживающем суточное вращение Земли. Субъект этот мысленно увеличивается. Соответственно увеличивается предикат, с которым он соединяется, – мысль об итоге накопившихся за огромный период времени и суммировавшихся торможений. Доведя увеличение предиката до размера, при котором гипотетически увеличенный предикат представляет наблюдаемое в настоящее время медленное суточное вращение Луны, космолог переносит в суждение об этом предикате субъект, образовавшийся путём сложения огромного множества логически тождественных частичных субъектов. Эти частичные субъекты – понятия о ничтожных по силе тормозящих действиях приливной волны, вызванной в лунной коре притяжением Земли.

Для возможности подобного переноса субъекта в суждение необходимо убеждение, что при современном состоянии науки мы не находим других субъектов, способных представить причины, действия которых были бы в состоянии объяснить столь значительный в настоящее время итог торможения суточного вращения Луны.

§ 19. Увеличение субъекта и его предиката, осуществляемое в гипотезах этого рода, может производиться двояким способом. Первый состоит в допущении, будто предполагаемая субъектом причина, действие которой в настоящее время при известных нам условиях весьма мало, имела при гипотетически предполагаемых нами условиях другую величину – настолько большую, чтобы действие этой причины по своей значительности могло совпасть с размерами явления, представленного предикатом, для которого мы подыскиваем субъект.

Так, космология предполагает, что в весьма отдалённую от нас эпоху приливная волна на поверхности Луны, производимая притяжением Земли, была гораздо более мощной, чем в настоящее время, так как в то время расстояние между Землёй и Луной, образовавшимися из одного небесного тела, было гораздо меньшим, чем теперь.

Недостаток гипотез этого типа состоит в том, что они основаны на предположении, будто с усилением причины мы не получаем ничего нового, кроме соответствующего усиления действия. Предполагается, будто увеличенный или усиленный субъект есть лишь некоторая сумма логически тождественных не увеличенных или не усиленных субъектов.

Однако результатом увеличения или усиления причины, представляемой субъектом, редко бывает одно лишь увеличение или усиление действия. Обычно с усилением причины изменяется самый характер производимого ею действия. Поэтому, предполагая субъект, представляющий усилившуюся причину, мы не можем быть уверенными в том, что мыслимая в этом новом количестве причина есть только сумма тождественных не усиленных причин, известных нам из опыта. А отсюда проистекает, что в гипотезах этого типа гипотетичен не только вывод, т. е. отнесение субъекта к предикату, представляющему явление, но, кроме того, лишена безусловной достоверности предпосылка, на которой основывается самый вывод.

§ 20. Второй способ мысленного увеличения субъекта, возможный в гипотезах рассматриваемого типа, основывается на том, что действие причины представляют увеличившимся не вследствие увеличения самой причины, но вследствие того, что огромный ряд остающихся неизменными причин, или условий, суммируется вследствие присоединения каждой такой причины, или каждого такого условия, к предшествующей ему причине во времени. При таком построении гипотезы весь ряд следующих во времени одних за другими причин, или условий, есть только сумма их величин: присоединяясь к своему предшествующему, каждое новое условие только повторяет его, остаётся тождественным ему, и потому характер действия всех этих повторяющихся условий не изменяется. В таких гипотезах гипотетичен лишь вывод, т. е. перенесение субъекта в суждение с предикатом, к которому подыскивается субъект. Напротив, предпосылка, на которой основывается вывод, вполне достоверна. Так, геолог с полным на то правом рассматривает подъём берега над уровнем моря в некоторых местностях как сумму сложившихся в вековой итог весьма малых, в своей незначительности тождественных, поднятий.

§ 21. Особый тип гипотезы возникает, когда сам исследуемый предикат, к которому должен быть подыскан субъект, представляет явление, выступающее в нашем опыте в несколько изменённом виде. Такое видоизменение может иметь место там, где субъект предиката состоит из двух частей: из одной, представляющей причину, известную нам в её действии, и из другой – неизвестной. В таких случаях предикат, соответствующий целому субъекту, может оказаться не просто мыслью о сумме двух действий: одного, обусловленного известной нам частью причины, и другого, относящегося к неизвестной её части. Явление, представленное предикатом, может оказаться изменившимся сравнительно с суммой того действия обеих частей его причины, которое эти части оказывают каждая в отдельности.

При указанных условиях задача гипотезы состоит уже не в том, чтобы подыскать субъект к имеющемуся сложному предикату. Вопрос состоит в том, чтобы отыскать часть причины, но часть такую, действие которой, соединившись с действием другой, известной нам части этой же причины, могло бы обусловить явление, изменённое сравнительно с явлением, представленным предикатом, относящимся к известной части искомой причины.

Гипотезы этого типа чрезвычайно распространены всюду там, где наука встречается с некоторым изменением хорошо известных ей действий, вызываемых столь же хорошо известными ей причинами. Так, наблюдаемые формы кометных хвостов, а следовательно, и направления, по которым располагаются в пространстве светящиеся частицы газов, составляющих хвосты комет, не могут быть объяснены действием одного лишь закона всемирного тяготения и законов движения планет. Для объяснения наблюдаемых типов кометных хвостов астрофизикам приходится вводить в свои гипотезы кроме действия всех этих причин также и действие открытых Лебедевым явлений давления света.