logo search
Есикова-Этика

3.2. Проблема эвтаназии

Право человека на смерть не менее значимо, чем его право на жизнь. Реальным носителем этических проблем, связанных с правом человека на достойную смерть, выступает эвтаназия. Термин «эвтаназия» образован от имени древнегреческого бога смерти Танатоса и был предложен в XVII веке английским философом Ф. Бэконом для обозначения легкой, не сопровождающейся агонией, безболезненной смерти. Речь идет о «благой смерти», т.е. когда смерть воспринимается как благо (как избавление от тяжких, мучительных и бессмысленных страданий). Эта проблема касается отношения к безнадежно больным людям: допустимо ли с нравственной точки зрения способствовать смерти неизлечимо больного пациента, если дальнейшее его существование не сулит ему ничего, кроме мук или полной бессознательности? Поскольку и смерть, и невыносимые страдания являются злом, в решении данной проблемы речь идет о выборе «меньшего зла».

Необходимость такого выбора возникает, как правило, в следующих типичных ситуациях:

Сегодня, когда в связи с достижениями науки и техники возможна ситуация бесконечно долгого продления жизни большому количеству неизлечимых больных, а, следовательно, продления их мучений и страданий, эта проблема приобретает особенно актуальное значение. Сейчас проблема допустимости эвтаназии решается в зависимости от того, о каком ее виде идет речь. Во-первых, по наличию или отсутствию согласия пациента эвтаназия разделяется на добровольную и принудительную. Во-вторых, различаются эвтаназия активная (когда жизнь больного пресекается предоставлением или введением ему мгновенно убивающего препарата) и пассивная (предполагает неучастие врача в поддержании жизни умирающего больного).

Принудительная активная эвтаназия не является проблемой для биомедицинской этики, так как она почти не отличается от умышленного убийства и осуждается как профессиональными медиками, так и широкой общественностью (причем, по данным социологических опросов, врачи намного более негативно относятся к эвтаназии, чем население в целом). По нравственному смыслу к этому виду эвтаназии близко примыкает и принудительная пассивная эвтаназия. Поведение в этих случаях отличается только по содержанию действий, а не по намерениям.

Самые горячие споры ведутся вокруг допустимости добровольной эвтаназии. С 1992 г. добровольная активная эвтаназия разрешена в Голландии, где только в течение первых пяти лет таким путем было умерщвлено более 16 тыс. пациентов. По данным Американской медицинской ассоциации, большая часть больных, умирающих в больницах США, уходят из жизни добровольно с помощью медперсонала. Считается, что негласно существует подобная практика и в России. При этом активная эвтаназия безоговорочно осуждается как в нашей стране, так и во многих других странах.

Более терпимым является отношение к добровольной пассивной эвтаназии, например, отключение по просьбе больного жизнеподдерживающей аппаратуры. В Швеции и Финляндии пассивная эвтаназия не считается противозаконной. Но некоторые специалисты по биомедицинской этике подчеркивают относительность нравственного различия между этими формами.

Те, кто выступают в защиту эвтаназии, обычно обосновывают свою позицию следующими доводами:

Жизнь имеет смысл лишь в том случае, когда в ней в целом присутствуют положительные эмоции. В том же случае, когда жизнь представляет собой бесконечную цепь мучительных страданий, оправдана эвтаназия. Контрдовод: даже плохая, мучительная жизнь есть благо, она лучше отсутствия жизни; кроме того, существуют эффективные болеутоляющие средства.

Человеку должно быть предоставлено право самоопределения, вплоть до того, что он сам может выбирать, продолжать ему жизнь или оборвать ее. Контрдовод: осуществление эвтаназии предполагает участие медработника, - а он тоже имеет право выбирать и, более того, отказаться от участия в эвтаназии. Во-первых, она противоречит одному из пунктов нравственного кодекса врачей (клятве Гиппократа), где сказано, что врач обязуется бороться за жизнь больного при любых обстоятельствах; и, во-вторых, окажется для него непосильным моральным и психологическим грузом.

Человек имеет право быть альтруистом (имеется в виду то, что с помощью эвтаназии: во-первых, больной сможет сберечь те финансовые средства, которыми могли бы воспользоваться его родные; во-вторых, усилия и ресурсы, которых требует его лечение, могли бы быть направлены тому, кому действительно можно помочь). Контрдовод: из этого не следует, что нужно отказывать в таком же праве на альтруизм другим людям – близким, медперсоналу и т. д.

«Экономический»: лечение и содержание обреченных отнимает у общества немало средств, которые можно было бы, узаконив эвтаназию, использовать более рационально. Контрдоводы: 1) моральные проблемы не могут выражаться экономическими категориями; 2) такая аргументация близка с нацистскими проектами по «оздоровлению нации»; 3) при широком введении активной эвтаназии реальная экономия была бы исчезающее малой.

Аргументы противников активной эвтаназии:

Активная эвтаназия есть покушение на непреходящую ценность, которой является человеческая жизнь. Эта ценность глубоко укоренена не только в религии, но и в культуре, и является очень веским моральным требованием, в том числе и для атеистов. Поэтому легализация какой-либо практики уничтожения человеческих жизней чревата глубочайшим потрясением всего нормативно-ценностного порядка.

Возможность диагностической и прогностической ошибки врача. Осуществление активной эвтаназии в каждом случае требует независимого подтверждения первоначально установленного диагноза и прогноза.

Возможность появления новых медикаментов и способов лечения. Нередко неизлечимо больные люди ищут последнюю возможность в обращении к «нетрадиционной» медицине и находят в ней избавление от своих недугов.

Риск злоупотреблений со стороны персонала (например, медики, дорожа репутацией и борясь за хорошие профессиональные показатели, будут стараться избегать лечения безнадежных больных) и родственников (которые могут желать смерти больному по причине наследства).

Многие специалисты по биомедицинской этике сходятся во мнении, что эвтаназия в любой форме остается нравственным злом, и считают более перспективным развитие хосписов – учреждений, берущих на себя заботу о смягчении страданий безнадежно больных. Единственно верного решения, подходящего для всех случаев жизни, быть не может, так как нравственные ценности альтернативны: ценность сохранения жизни может противоречить ценности человеческого достоинства.