II.1 Философская мысль в 30-е гг

В сфере теоретической мысли, в том числе философии, исходной применительно к этому периоду стала речь Сталина на конференции аграрников 27 декабря 1929 г., в которой в острой форме был поставлен вопрос об «отставании теории от практики социалистического строительства». В ответ началась соответствующая переориентация философов, большее внимание стало уделяться проблематике исторического материализма, во главу угла были поставлены критика методологических основ троцкизма и борьба с «формалистическими извращениями материалистической диалектики», под которыми понимался, прежде всего «отрыв» философской теории от практики (в работах группы Деборина). В беседе с членами бюро партячейки Института красной профессуры в декабре 1930 г. Сталин «рекомендовал» перекопать весь «навоз», который накопился в философии и естествознании, «разворошить» все, что написано деборинской группой, «разбить» все ошибочное. Признав слишком мягким, профессорским термин «формалисты», он добавил к этому термин «меньшевиствующие идеалисты» Мареев С.Н., Мареева Е.В. История философии. Общий курс -- М., Академический проект, 2003..

Принятое ЦК ВКП(б) в 1931 г. постановление «О журнале «Под знаменем марксизма» было пронизано волюнтаристской идеей о возможности непосредственной связи философии с политикой и практикой. Васильев В.В., Кротов А.А., Бугай Д.В. История философии -- М., Академический проект, 2005. Журнал обвинялся в том, что ни одна из проблем переходного периода, разрабатываемых и решаемых партией, им не была поставлена. Группе Деборина приписывалось воскрешение догм II Интернационала -- разрыв между теорией и практикой. Постановление предписывало в качестве главной задачи вести борьбу за генеральную линию партии, против всяких уклонов от нее, проводя принцип партийности философии. В области собственно философской постановление предписывало борьбу на два фронта: с механистической ревизией марксизма и с идеалистическим извращением марксизма «деборинской школой» Грицанов А.А. Всемирная энциклопедия философии -- М., АСТ, 2001.. Выделялись также задачи разработки ленинского этапа развития диалектического материализма, критики антимарксистских и антиленинских установок в философии, общественных и естественных науках, а также разработка теории материалистической диалектики, вопросов исторического материализма в тесной связи с практикой социалистического строительства и мировой революции.

Последствием всех этих установок явилось то, что по сравнению с 20-ми гг. во много раз возросли словесное политиканство, вульгаризаторство и утилитаризм. Деборин заявлял о необходимости «политизации философского фронта», «проникновения партийностью всей нашей работы в области философии» Лосский Н.О. История русской философии -- М., 2000.. Философию как форму политики трактовали М. Б. Митин, П. Ф. Юдин, В. Н. Ральцевич. Под вопрос была поставлена центральная проблема 20-х гг. -- разработка теории материалистической диалектики. Ее надо было разрабатывать теперь только на основе и в связи с социалистическим строительством, конкретизируя соответствующим образом категории диалектики. В планах философских учреждений центральное место заняли не собственно теоретические, а «прикладные» проблемы философии. Широкое распространение получила вульгаризация методологической роли философии. Появились статьи на темы: «Диалектика двигателя внутреннего сгорания», «Вопросы венерологии и дерматологии под углом зрения диалектического материализма», «За партийность в математике», «За чистоту марксистско-ленинской теории в хирургии», «О марксистско-ленинской теории в кузнечном деле» и т. д.

Рассматриваемый период философского процесса в стране отнюдь не укладывается в слишком простую формулу «подавления философии». В этой связи необходимо выйти за рамки драматической и порой трагической «внешней истории философии» и проследить ее внутреннюю логику и преемственную связь с предшествующими и последующими этапами.

Проведенная в конце 20 - начале 30-х гг. кампания против «формализма» и «меньшевиствующего идеализма», жертвами которой со временем стали многие сторонники Деборина, не привела в конечном счете к пересмотру философской модели, ставшей господствующей уже в 20-е гг. Острая критика в адрес деборинцев касалась не самой модели представленного ими философствования, а отдельных ее частей. Фактически в духе прежнего панфилософизма, системно-онтологическо-мировоззренческой модели интерпретации философии марксизма написаны обобщающие статьи по философии в Большой Советской Энциклопедии, Малой Советской Энциклопедии, учебник диалектического материализма (1933) под редакцией М. Б. Митина, статьи и брошюры философов, ставших в 30-х гг. ведущими в советской философии. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что статья «Философия» в Большой Советской Энциклопедии, написанная в основном «меньшевиствующим идеалистом» Я. Э. Стэном, вышла за подписями М. Б. Митина и А. В. Щеглова.

Расширительная системно-онтологическая модель философии марксизма, сформировавшаяся в 20-е гг. прежде всего в деборинской школе, в 30-е гг. упрочила свои позиции, несмотря на беспощадную критику «меньшевиствующего идеализма» Фролов И.Т. Введение в философию -- М., Республика, 2003..

Уже в 20-е гг. в советской философии возник вопрос, готовы ли конкретные, особенно естественные, науки взять на себя разработку тех общих проблем научного мировоззрения, которые раньше разрабатывались под эгидой философии. Речь шла, в первую очередь, о том, стало ли естествознание сознательно-диалектическим и материалистическим, чтобы сыграть такую роль, или философия по-прежнему должна руководить науками, «управлять» ими. Хотя в 20-е гг. было немало сторонников идеи «наука -- сама себе философия», эта идея была отвергнута. Основной причиной при этом было то, что в послеоктябрьский период во многих конкретных науках значительным влиянием пользовались идеалистические философские концепции и долгое время после Октября 1917г. шел процесс перехода естествоиспытателей и обществоведов на позиции марксизма. В таких условиях наиболее «практичной» для политического руководства страны выступила такая концепция предмета и структуры марксистской философии, которая обеспечивала бы непосредственное мировоззренческое и методологическое руководство всеми естественными и общественными науками, своего рода контроль над ними. И уже в 20-е гг. такая концепция была сформулирована в основном в работах деборинской группы. В решении основных задач изучения мира, создания целостного научного мировоззрения основная роль была отведена философии, которая, занимаясь теми же задачами, что и конкретные науки, должна была руководить ими, направлять их, резюмировать и логически обрабатывать решения, уже найденные ими, освобождая их из "лабиринта противоречий". Подобная расширительная, системно-онтологическо-мировоззренческая интерпретация предмета и структуры марксистской философии в принципе сохранилась и в дальнейшем.

Против истолкования философии марксизма в духе панфилософизма в начале 30-х гг. выступил Д. Б. Рязанов. Он критиковал тех, кто выпячивает философию односторонним образом, возлагая на нее такую нагрузку, которая ей не по плечу, если не смотреть на нее вместе с Гегелем как на всеобъемлющую науку, которая дает решения всех конкретных вопросов практической жизни. Благодаря «философской эпидемии», говорил Рязанов, размножаются с ужасающей быстротой специалисты по «тактике» всевозможных наук и в то же время совершеннейшие халтурщики из этих специальных наук, знающие все «вообще» и ничего конкретно.

В связи с указаниями разрабатывать материалистическую диалектику, учитывая важнейшие задачи классовой борьбы, в планах работы всех философских учреждений страны оказалось множество довольно искусственных проблем, призванных продемонстрировать связь философии с практикой и политикой. Например, сотрудники Института философии участвовали в разработке таких тем, как "Методологические проблемы технической реконструкции СССР", "Методологические проблемы социалистического планирования", "Колхоз как социалистическая форма общественных отношений". Понятно, что участие философов в этом случае не могло выйти за рамки дилетантских рекомендаций. И тем не менее собственно теоретические проблемы философии в планах философских учреждений имели место, несмотря на переориентацию на «практику». Так, в пятилетнем плане Института философии на 1933 - 1937 гг. основной задачей ставилась разработка философского наследия Ленина, теории материалистической диалектики, создание «предпосылок для перестройки науки на базе диалектического материализма». В сфере диалектического материализма центральными назывались проблемы соотношения диалектики, логики и теории познания, теории отражения и категорий диалектики. При этом ставилась задача борьбы на два фронта: против тех, кто отрицал необходимость работы над систематической разработкой категорий диалектики, и против «схоластической деборинской установки» на создание «абсолютно или относительно законченной системы категорий».

В 30-е гг. философские исследования охватили ряд дисциплин. Главными философскими дисциплинами остались диалектический и исторический материализм. Но кадровый состав «диаматчиков» и «истматчиков» коренным образом изменился. В их числе остались лишь немногие из тех, кто представлял эти дисциплины в 20-е гг. В основном это были новые имена или те, кто не входил в число «лидеров» «механистов» или «диалектиков»: М. Б. Митин, Е. П. Ситковский, Ф. В. Константинов, О. В. Трахтенберг, П. Ф. Юдин, Ф. И. Хасхачих и др. В отдельное направление оформились исследования философских вопросов естествознания (Н. И. Вавилов, С. И. Вавилов, А. А. Максимов, Б. М. Кедров и др.). Религиоведческая проблематика оформилась в предмет «научного атеизма». Философы стали заниматься методологическими проблемами литературы и искусства, появились первые работы по эстетике, ставшей не только литературоведческой, но и философской дисциплиной (М. А. Лифшиц, Г. Лукач и др.). В 20-е гг. прошли первые дискуссии по этике, но исследовательские работы по этой проблематике появились только в 30-е гг. (В. С. Кеменов и др.). Творческой результативностью с 30-х гг. отличались исследования по истории философии (И. К. Луппол, В. Ф. Асмус, М. А. Дынник, Б. С. Чернышев, Г. Ф. Александров, Б. Э. Быховский и др.). В отдельную историко-философскую дисциплину оформилась история философии народов СССР, в том числе история русской философии. Продолжилось начатое в 20-е гг. издание классиков философии. Выходили сочинения Спинозы, Кондильяка, Робине, Шиллера, Гольбаха, Лафарга, Лессинга, Бэкона, Гельвеция, Руссо, Фурье, Чернышевского и др. Массовыми тиражами издавались, причем на различных языках народов СССР, философские сочинения основоположников марксизма.

В 30-е гг. популяризаторская деятельность в области философии значительно превысила по своему размаху научно-исследовательскую работу. Эта направленность предопределялась курсом партийных инстанций на массовую пропаганду и личными указаниями Сталина, касавшимися непосредственно философии. Общее культурное значение массовой популяризации философских знаний, развернувшейся в СССР, вряд ли можно недооценить. Но при этом неизбежными оказались существенные перехлесты в духе упрощения, вульгаризации философской теории. Все эти обстоятельства отразились на коллективных философских трудах и работах отдельных философов.

В 1932 - 1933 гг. вышел в свет учебник для комвузов и втузов «Диалектический и исторический материализм» (в 2-х книгах). Он был написан по решению ЦК партии двумя коллективами. В противовес прежним интерпретациям марксистской философии как синтеза предшествующих учений в нем сделан акцент на ее отличиях от философии прошлого; представлениям о существовании самостоятельных дисциплин -- гносеологии, логики, онтологии -- противопоставляется тезис о совпадении логики, диалектики и теории познания. Однако при этом в загоне оказалась формальная логика на том основании, что она якобы преодолевается материалистической диалектикой. Что же касается самой концепции философии, то учебник остался в пределах онтологически-мировоззренческой версии: марксистская философия изображена прежде всего как философская наука о материальном мире и лишь во вторую очередь как наука о мышлении и его законах.

Важно отметить среди работ, определявших философскую жизнь 30-х гг., книгу О. В. Трахтенберга «Диалектический материализм» (ч. 1 - 4,1931 - 1934), которая в концептуальном отношении отличалась стремлением ликвидировать деление диамата на «онтологию» и «гносеологию» и преодолеть, по словам автора, фактическое игнорирование деборинцами положения о тождестве диалектики, логики и теории познания. Диалектический материализм рассматривался в книге как теория познания, которая оказывается лишь «другой стороной», отражением объективной диалектики мира.