3.3. Философия от гегеля до ницше (xiXв.)гегель против канта

Философия Канта во многих отношениях считает­ся образцовой, но и она не является окончательной ис­тиной. На этом особенно резко настаивал Георг Ге­гель, еще один выдающийся немецкий философ. Согласно Канту, субъект и объект настолько резко от­личаются друг от друга, что о их какой-либо одинако­вости не может быть и речи. Против этого как раз и вы­ступает Гегель.

Гегель считает, что благодаря своему мышлению че­ловек обнаруживает одинаковость (философы говорят тождественность) субъекта и объекта. Эту одинако­вость, тождественность, общность Гегель называет ста­рым словом идея (возрождается Платон!).

По Гегелю, идеи существуют на трех уровнях:

Идеи существования, качества, количества, сущности, противо­речия, понятия

Идеи пространства, времени, ма­терии, движения, геологической, растительной, животной приро­ды, жизни и смерти

Идеи души, сознания, духа, пра­ва, моральности, нравственности, государства, искусства, религии, философии

68

Еще одна мысль Гегеля состоит в том, что само об­наружение идей, уяснение человеком их достоинств (в ми­ре нет ничего важнее, чем идеи) вынуждает начинать философствование не с субъекта, а с самих идей. Фи­лософия есть постижение мира в идеях.

Итак, согласно Канту, идеи существуют в созна­нии, а согласно Гегелю,— в мире.

Гегель писал: «Я взял на себя труд способствовать возвышению философии до уровня науки». С этой це­лью Гегель строит систему идей, старается вывести из одной идеи следующую (смотрите список идей на ри­сунке). Все это означает, что философия оказывается наукой идей, самой универсальной логикой, логикой движения идей, диалектической логикой.

Со словом диалектика мы уже знакомы, в антич­ной философии под диалектикой понималось искусст­во спора, обнаружения заблуждений и их последователь­ного преодоления. Сократ и Платон считали, что заблуждения мысли достойны порицания, критики, их надо избегать не менее, чем болезней. Аристотель формулирует даже закон о недопустимости противоре­чий. Гегель придерживается другого мнения. По боль­шому счету, полагает Гегель, противоречия неискоре­нимы и присущи каждой идее. Не всякое противоречие есть заблуждение. Противоречие есть сущность, корень движения идей, то, что вынуждает человека восхо­дить от одной идеи к другой, все более и более содер­жательной, богатой, не абстрактной, а конкретной.

Кто прав, Аристотель и миллионы его почитате­лей из числа формальных логиков и математиков (ло­гические противоречия — это заблуждения) или Гегель и сторонники диалектической логики (логика есть пе­реход от одних противоречий к другим)? На наш

69

взгляд, более прав Аристотель, правильная логика долж­на избегать противоречий. Правоту Гегеля мы видим в другом: в жизни человека череда проблем не закан­чивается окончательным решением.

карл маркс: новые проблемы

Карл Маркс считал, что у Гегеля «...диалектика сто­ит на голове. Надо поставить ее на ноги...». Идеи на­до пересадить в голову и считать, что человек приоб­ретает их в процессе своей общественной практической жизни, это просто-напросто мысли, посредством кото­рых мы преобразуем мир. Решающее человеческое де­ло состоит в преобразовании мира, детальнее, в разви­тии производительных сил, отношений собственности, наконец, в революциях — после буржуазной рано или поздно наступает черед социалистической революции. Для Маркса центральная проблема — это проблема об­щества, общественного. Тем самым Маркс выдвигает целый блок новых проблем.

Выше отмечалось, что центр философии Нового времени — субъект разумный. Гегель в центр филосо­фии ставит разум (мировой). Маркс сдвигает филосо­фию в сторону общества. Теперь субъект понимается как атом, в котором сосредоточен ансамбль существую­щих общественных отношений. Первично общество, а не субъект, он вторичен. Кант, Гегель, Маркс едины в высокой оценке разумного начала. Все трое — раци­оналисты. Философия Нового времени по преимущест­ву рационалистична.

Общественный труд — солнце человека. Итак, что такое общество? В чем состоит его тайна? Как случи-

70

лось, что на протяжении многих тысяч лет человек не мог познать ее? На все эти вопросы Маркс предлагает вполне определенные ответы.

Разделение труда приводит к тому, что люди рабо­тают друг для друга, обмениваются результатами сво­его труда. Внешне труд отдельного человека кажется чем-то сугубо индивидуальным, но по своей сути он является представителем общественного труда, величина которо­го определяется товарно-денежным механизмом. Ре­альность общественного труда не бросается в глаза, уже по этой причине его трудно обнаружить. К тому же общественный труд становится по-настоящему значимым лишь при капитализме, ибо здесь совместная трудовая деятельность людей приобретает особую масштабность. Все, что происходит в человеческом обществе, враща­ется вокруг общественного труда. Поэтому Маркс на­зывает общественный труд солнцем человека.

Маркс за справедливость — каждому по труду; он считает, что капиталисты часть труда рабочих присва­ивают безвозмездно, т.е. обманывают, эксплуатируют их. Значит, рабочим надо объединяться, иначе им не отстоять свои права. Что же касается социалистической революции, то будучи результатом заговора, она обре­чена на провал. Надо чтобы для нее созрели объектив­ные, материальные условия, т.е. чтобы общественный труд был развит всемерно, когда олицетворение част­ной собственности, а именно таким олицетворением и яв­ляются капиталисты, станет излишним и основная масса людей не будет их терпеть. Такова концепция Марк­са, практического подтверждения которой пока не до­стигнуто.

В новейших экономических теориях отказывают­ся от понятия общественного труда. Вместо обществен-

71

ного труда рассматривается ценностное измерение пор­ций индивидуального труда по степени их полезности.

Практика — критерии истины. Согласно Марксу, вопрос об истинности познания — это вопрос практи­ки. На практике человек убеждается в ложности или истинности своих суждений. Из практики он узнает, что менее и что более важно. В теории более значимое ставится на первое место, логика научного рассмотре­ния реализуется в переходе от общего к частному, от фундаментального к менее фундаментальному. Прак­тика вынуждает отказываться от заблуждений и ведет вперед к истине. Против этих утверждений Маркса труд­но что-либо возразить.

Итак, основные достижения философии Маркса мы видим: 1) в талантливой критике недостатков ка­питализма; 2) в разработке проблемы практики; 3) в по­становке проблемы природы общественного.

Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин, неомарксисты. Про­фессиональные философы, а они, как правило, не раз­деляют расхожих мнений, относятся к Марксу с боль­шим уважением. Маркс написал мало философских работ, тем не менее он был крупным мыслителем, влияние его идей сказывается по настоящее время. Друг Маркса Фри­дрих Энгельс уступал ему в философском таланте, но во многих отношениях был очень интересным чело­веком, смелым, скромным (прекрасный бизнесмен, по­лиглот, говорил и писал на 20 языках).

Ленин поставил философию на службу своим поли­тическим устремлениям, не был профессиональным философом, считал невозможным делом создание прин­ципиально новой философии, преодолевающей марк­систские горизонты. Пропагандировал воинствующее отношение к инакомыслящим. В 1922 г. выслал за

72

границу целую плеяду отечественных философов, сре­ди которых были Н.А. Бердяев, С.Н. Булгаков, ИЛ. Ильин, С.Л. Франк, Н.О. Лосский.

Сталин в философском отношении уступал Ленину, придерживался упрощенных воззрений. Грубая полити­ческая позиция Сталина стала причиной того, что многие талантливые философы закончили свою жизнь в лагерях. В годы правления Сталина от имени марк­систско-ленинской философии громили специальную те­орию относительности, генетику, языкознание, киберне­тику. Ясно, что подлинная философия здесь ни при чем.

После XX съезда КПСС (1956) советские философы получили возможность более продуктивно заниматься своим профессиональным делом. Идеологические орга­ны ЦК КПСС продолжали осуществлять философскую цензуру, но не столь предвзято, как прежде. Абсолют­ное большинство философов, воспитанных в основном на трудах классиков марксизма-ленинизма, стреми­лись к дальнейшему развитию их наследия, имею­щихся в нем потенций. Границы марксизма и лениниз­ма развивались и вообще преодолевались.

В 90-е годы, в результате известных событий, пре­образивших нашу страну, возникли условия, способст­вующие усвоению всего спектра мировой философской мысли. В этом отношении делается очень многое, но о результатах этой работы судить пока рано.

В более свободной, чем в России, атмосфере разви­вался западноевропейский марксизм. Под знамена марксизма встали выдающиеся мыслители: Д. Лукач, Ж.-П. Сартр, А. Грамши, Г. Маркузе, Л. Альтюссер, Ю. Хабермас и др. Многие затем отказались от марк­сизма. В итоге, однако, появлялись новые идеи. В на­ши дни неомарксизм сохраняет свою актуальность.

73