§ 5.2. Онтология как учение о бытии и его освещение в философии

Термин онтология (греч. оntos – сущее, logos – учение) впервые встречается в работе немецкого философа Р. Гоклениуса «Философский лексикон» (1613). Понятийный статус ему попытался придать его соотечественник Х. Вольф в произведении «Первая философия, или Онтология» (1730). Явного определения понятия «онтология» в ней не дается. Но из контекста следует, что онтология понимается как учение о бытии (сущем, существовании), его сущности и принципах организации.

В обыденном смысле слова бытие – это все то, что есть, имеется, наличествует (как сказано в «Библии», «все видимое и невидимое»). Целостное бытие можно разделить на ряд видов и форм. Обычно выделяют два вида бытия: материальное и идеальное. Материальное – все то, что составляет объективную реальность, т.е. существует вне и независимо от сознания человека. Идеальное – это разнообразные явления духовной жизни людей. Данных два вида бытия представлены в четырех основных формах: бытие вещей (природы), бытие человека, бытие духовное и бытие социальное.

Дать строгое, классическое определение понятия «бытие» через указание рода и видовых признаков нельзя. Это предельно широкое понятие. Шире его ничего нет, оно «безродно». Тем не менее, получить представление о том, что скрывается за ним, можно. Известны два главных подхода к трактовке бытия: атрибутивный и субстанциональный.

1. Суть атрибутивного подхода (атрибут – неотъемлемое свойство) становится ясной, если совершить абстрагирование (отвлечение) от всех свойств какого-то предмета, кроме одного – его существования. Если S – предмет, а P – удерживаемое в сознании свойство «существовать», «быть», то бытие тогда выглядит как связка «S есть Р» (предмет существует). Сказать «это есть стол» – совсем не то, что «этот стол есть». Подлинное, реальное бытие – это «предмет существующий», которым может быть и весь мир как целостное образование. Атрибутивный взгляд на бытие развивали Р. Декарт, И. Кант, Н. Бердяев и многие другие мыслители. В частности, И. Кант писал, что бытие не есть понятие о чем-то таком, что могло бы быть прибавлено к понятию вещи. Таких же позиций придерживался и Н. Бердяев: «Реальность бытия… означает, что что-то существует, а не то, что существует»². Для понимания смысла последнего высказывания надо сделать логическое ударение на выделенных словах.

2. При субстанциональной (субстанция – основа) трактовке бытия (Парменид, Платон, Аристотель, Фома Аквинский, Спиноза и др.) абстрагирование, о котором говорилось, еще более усиливается. Из связки «S есть Р» удаляется сам предмет (S) – носитель существования (по Л. Кэрроллу, улыбка кота отделяется от самого кота). В итоге остается одно Р, «чистое существование», которое затем объективируется и объявляется реальной (а не воображаемой) предельной основой и причиной всего существующего. Это сущность существования, абсолютная субстанция. Она существует в себе самой и благодаря самой себе, а не в другом и благодаря другому (известное высказывание Спинозы «caиsa sui» – причина всех вещей). Иначе, здесь признаются два вида бытия – глубинное, настоящее, сущностное и поверхностное, существующее, надстроечное. Базовое бытие, под-лежащее есть единое, вечное, неизменное, производное от него – временное, подвижное, множественное. Бытие как субстанция есть гарант существования мира.

В логическом смысле атрибутивная оценка бытия предшествует субстанциональной (последовательность степеней абстрагирования). Но исторически первой в философии оформилась субстанциональная концепция мира. Размышления о «существовании как таковом», «самом по себе» (Аристотель), умозрительный поиск предельных, сверхчувственных оснований всего сущего (то, что именуется «метафизикой» или «первой философией») – магистральная линия развития античной философии. В смутной мифологической форме это нашло воплощение и в древневосточной философии. В это время начинают создаваться онтологические модели мира с устойчивым, надежным, самодостаточным фундаментом. Вначале они касались только природы (космологическая проблематика натурфилософии, философии природы), а затем и всего Универсума.

Функции абсолютной первоосновы в одном случае выполняли материальные начала: различные «природные стихии» в Милетской школе (вода, воздух), семена вещей – гомеомерии (Анаксагор), атомы как абсолютно неделимые частицы материи (Левкипп, Демокрит, Эпикур), апейрон (беспредельное у Анаксимандра), которое чем-то напоминает эфир классической физики и др. В другом – идеальные сущности: единое, совершенное, конечное, подобное идеальному шару, базисное бытие Парменида (есть мнение, что он первым ввел в оборот философии понятие «бытие»), числа Пифагора (особая идеально-математическая субстанция), мир вечных идей Платона (специфические бестелесные сущности, которые являются идеальной структурой всего существующего), «форма форм» Аристотеля (идеальная первопричина и перводвигатель бытия) и др. В различных модификациях субстанциональные модели бытия встречаются в философии Средневековья и Нового времени: Бог как творец всего сущего, универсалии реализма, монады Лейбница (особые бесконечно малые «живые точки», лежащие в основании различных типов бытия), атомистические воззрения французских материалистов XVII–XVIII вв. и др.

Бурное развитие науки в условиях становления капитализма привело к переориентации философско-онтологических исследований существования вообще, «бытия как такового», поиска «основы всего сущего» на анализ отдельных видов и проявлений бытия (атрибутивный подход). Классический вариант онтологии (метафизики) как бы уравнивал все сущее в мире. Это касалось и человека, который по сути дела «испарялся» из универсальных онтологических моделей.

Приобретение наукой статуса непосредственной производительной силы общества превратило и сам процесс познания, и его результат – знание в объект пристальной философской рефлексии. Вместо абстрактного бытия «самого по себе» стали исследоваться реальное, гноселогическое, «субъект-объектное отношение», выясняться особенности существования, бытия знания. При этом реальное присутствие внешнего мира лишь в фактах сознания дало повод заявить, что говорить о бытии сущего вне познающего субъекта вообще недопустимо. Это позиция Д. Беркли «существовать – значит быть в восприятии», Р. Декарта «я мыслю, следовательно, я существую», И. Канта с его известным разделением мира на «вещь для нас» и «вещь в себе» и др.

С середины ХIХ и особенно ХХ века в качестве центральной онтологической проблемы начинают выступать бытие человека и его индивидуальный духовный опыт (онтология экзистенционально-феноменологической субъективности М. Хайдеггера, Г. Гуссерля, Ж.-П. Сартра и др.). Особое внимание обращается на то, что бытие любого сущего открывается человеку только благодаря его собственному существованию. При этом «внешнее бытие» как бы получает человеческое измерение. Обыденное сознание противится восприятию собственной бытийности. Человек привык всегда быть кем-то. Состояние же «просто быть» осознается с большим трудом. А ведь именно бытийность, существование являются основой жизни каждого из нас.

В последнее время в философии активно разрабатывается онтология культуры как формы реализации индивидуальной субъективности человека. В частности, вольное обращение постмодернизма с духовным наследием прошлого, призывы к свободной смысловой интерпретации шедевров мировой культуры, в том числе и художественной литературы (т.н. «смерть Автора») делают весьма актуальными исследования особенностей поставторского бытия художественных текстов в развивающейся культуре.

В условиях обострения экологического, энергетического и иных кризисов возникает острая потребность создания на современной научной основе онтологии природы. В связи с этим новое звучание получают натурфилософские воззрения мыслителей Древнего Востока и Запада, эпохи Возрождения (Н. Коперника, Д. Бруно, Н. Кузанского и др.), немецких философов Ф. Шеллинга, Л. Фейербаха, Ф. Энгельса (можно вспомнить его работу «Диалектика природы»), представителей «русского космизма» и др.

Онтологическая проблематика занимает сегодня одно из центральных мест в философии истории. Развитие философско-онтологических исследований сфер социального бытия особенно стимулирует трансляция известного гамлетовского вопроса «быть или не быть» с отдельного человека на все человечество.

Ориентация современной философской мысли на частные онтологии не означает, что стремления «субстанционалистов» создать на предельно общей понятийной основе модель единого Универсума остались в прошлом. Во-первых, метафизические размышления о «существовании как таковом», «бытии в чистом виде» популярны и на нынешнем этапе развития философии. А, во-вторых, в какой-то степени субстанциональный подход реализуется при построении современной научной картины мира (об этом подробнее в § 8 данной главы).

Противоположностью бытия является небытие. Как отмечал Парменид, небытие есть то, чего нет. Следовательно, небытия не существует. Словосочетание «есть то, чего нет» логически некорректно. Чтобы как-то преодолеть логические трудности, понятие ”бытие” иногда отождествляют с «нечто», а «небытие » – с «ничто» (такой терминологией пользовался Гегель, ее употребляли и другие философы). «Ничто есть отрицание всей совокупности сущего, оно – абсолютно не-сущее» (М. Хайдеггер).

Соотношение бытия и небытия – одна из сложнейших проблем философии. В радикальной постановке она звучит так: что первично, изначально, а что вторично, производно. Есть два альтернативных ответа: 1. Мир в той или иной форме существовал всегда, «из ничего не может возникнуть ничего». 2. Абсолютно первичным является небытие, оно «мать всех вещей» (Лао Цзы), ибо все произошло из ничего; причем это «все» нередко считается обыкновенной иллюзией («майя» в Древней Индии; радикальный солипсизм, который единственной реальностью признавал мир человеческих ощущений).

Оригинальный подход к разрешению противоречия «бытие – небытие» предложил Гегель. Он показал, что абсолютное противопоставление «ничто и нечто», «бытия и небытия» свойственно метафизическому стилю мышления. В действительности же между ними существует диалектическое единство. «Небытие» является завершением одной формы бытия и началом другой. Именно «становление есть данность бытия» (Гегель). Бытие противостоит небытию как тому, что было и чего уже нет или еще не стало или не станет никогда (круглый квадрат, вечный двигатель и т.п.). Любое настоящее содержит в себе некоторые черты прошлого и зародыш будущего.

Несмотря на чрезвычайно абстрактный характер, категории «бытие – небытие», «нечто – ничто» обладают огромным мировоззренческим и методологическим потенциалом. В частности, они заставляют человека задуматься над своей онтологической перспективой. Осознание неизбежности ухода каждого человека за горизонт привычного бытия способно породить стремление наполнить свою жизнь подлинно человеческим содержанием. Это относится и ко всему человечеству в целом. Ему следует как можно быстрее осознать трагически-болезненное состояние нынешнего мирового социального бытия и приложить все усилия для изменения опасного вектора его развития. В методологической помощи со стороны рассматриваемых категорий нуждается и современная наука. Возникновение уникальной «виртуальной реальности» в информационном пространстве ХХI века, обсуждение физиками статуса т.н. «виртуальных частиц», «физического вакуума», «точки сингулярности» (начало Вселенной) и ряда других сложных проблем требуют их осмысления на языке «бытия и небытия». Одновременно и сами эти категории, в первую очередь, «небытие», нуждаются в дальнейшей философско-методологической проработке.