Основные черты философии Канта: «вещь в себе», «категорический императив».

Основные работы. «Критика чистого разума», «Пролегомены ко всякой будущей метафизике, могущей появиться как наука», «Основы метафизики нравственности», «Критика практического разума», «Критика способности суждения», «Религия в пределах только разума», «Метафизика нравов», «К вечному миру».

Учение. Наследие кантовской мысли поистине огромно. В целом его можно разделить на три большие части:

1. Критика теоретического разума - учение о возможностях и пределах мышления.

2. Критика практического разума - учение о вопросах морали и нравственности.

3. Критика эстетического суждения - учение о вопросах эстетического восприятия.

Сущность учения Канта. Основой учения Канта является исследование познавательных способностей человеческого разума. С этой целью Кант предпринял основательную «критику» тех областей знания, которые накоплены человечеством за тысячи лет мыслительной деятельности. Главная задача такой критики - выяснить пределы, дальше которых не могут простираться способности нашего разума в его теоретической и практической деятельности. Иными словами, Кант поставил себе задачу определить, какие виды знания являются абсолютно достоверными, а какие - нет. Таким образом, главной проблемой всякой философской системы Кант считает именно теорию познания, характер, границы и возможности которой должны быть определены заранее.

Кант выделяет три такие идеи разума:

1. Идея о душе - Кант называет ее психологической.

2. Идея о мире - или идея космологическая.

3. Идея о Боге - теологическая идея.

Вещь в себе. Прямым следствием этого является идея о т. н. «вещи в себе». Это знаменитое кантовское понятие призвано объяснить глубочайшую разницу между миром явлений (феноменов) и миром вещей потусторонних (ноуменов). «Вещь в себе» - это то, что мы не можем ни увидеть, ни услышать, ни как-либо еще почувствовать, воспринимая тот предмет, который познаем в данный конкретный момент. Яблоко, которое мы едим, может быть красным, сладким на вкус и довольно крупным. Но все это только явление «здесь, сейчас и для нас». По отношению же к миру потустороннему это яблоко является для нас «вещью в себе». Откуда мы знаем - может быть, там оно зеленое, кислое и совсем небольшое?

Категорический императив. Однако гипотетические императивы не устраивают Канта в качестве всеобщих и необходимых законов морали. Он искал такой закон, согласно которому человек не будет соотносить свой поступок с какой-либо целью, ибо всякая цель подразумевает личную корысть, интерес, выгоду. А раз так, то ни о какой подлинной морали не может быть и речи. Истинно моральным, говорит Кант, можно назвать только действие, абсолютно свободное от любых внешних и внутренних факторов. Никакая, даже самая благая на первый взгляд цель не может служить основой подлинно морального действия. В силу этого Кант выводит свой собственный морально-нравственный закон, названный им категорическим. Основой его стало знаменитое положение, выработанное Кантом в качестве единственной базы для всякой подлинной морали: «Всегда поступай так, чтобы твой поступок мог стать примером для других людей». Поэтому формула категорического императива, в отличие от гипотетического, совершенно свободна от всяких целей и устанавливает необходимость морального поступка просто потому, что всегда и везде следует поступать только так, а не иначе: «Ты должен, потому что должен!»

Сущность категорического императива. Итак, единственным основанием истинно моральных действий человека может быть только его свободное долженствование, не зависящее ни от каких соображений, целей и интересов. А как же быть с религиозными предписаниями, носящими явно моральный характер? К примеру, десять библейских заповедей разве не являются подлинно моральными с точки зрения категорического императива? Нет, отвечает Кант, не являются. Если человек не убивает, не крадет, не прелюбодействует только потому, что боится Божьего наказания, то он поступает, конечно же, правильно и хорошо, но не морально! А если человек, движимый чувством сострадания, подает милостыню нищему, то это также хорошо, но не морально. Ведь если бы не чувство сострадания (или какое-либо иное), то получается, что он и не подал бы нищему. Или, если вы что-то совершенно бескорыстно делаете для своего друга, то вами движет чувство симпатии к нему, что также извращает моральность ваших действий. Другими словами, не убивать, не грабить, почитать своих родителей, подавать милостыню нищим необходимо только по чувству долга, и никак иначе! Все остальные действия, искаженные привнесенными извне соображениями, будут очень хорошими, но не моральными.

Значение морального учения Канта поистине колоссально. Он стал едва ли не первым из мыслителей человечества, кто показал и теоретически обосновал необходимость полной личной свободы, указал на обязательное для любого человека чувство долга, дал людям аргументированные законы морали и нравственности. Другое дело, что соблюдать их в жизни крайне тяжело, если вообще возможно. Хотя сам Кант, по многочисленным свидетельствам его современников, всегда следовал этим правилам поведения. Он говорил: «Человек всегда должен рассматриваться как цель, а не как средство!» И наконец, именно Канту принадлежит одно из самых величественных и, как ни странно, романтических высказываний в истории мировой философии. Эта ставшая классической фраза относится к его излюбленной теме о врожденном чувстве долга, которое мы порой с удивлением обнаруживаем в себе: «Две вещи наполняют душу всегда новым и все более сильным удивлением и благоговением, чем чаще и продолжительнее мы размышляем о них, - это звездное небо надо мной и моральный закон во мне».