13. Средневековая философия

Средневековье — это целое тысячелетие, начала и концы которого имеют очертания конкретных исторических событий: падение Рима (476 г.) и падение Византии (1453).

Культурной доминантой средних веков была религия. Это религиозное, можно сказать даже сильнее — неистово религиозное тысячелетие. Объясняется это, видимо, тем, что, в отличие от античной, прежде всего древнегреческой, культуры, где общение с Богами было патриархальным, “домашним” и непосредственным, в средние века Бог окончательно стал запредельным существом; желание же сохранить непосредственность общения с Ним сохранилась, что в изменившейся ситуации — увеличение дистанции между человеком и Богом — требовало чрезвычайного напряжения сил, самого настоящего буйства религиозных чувств.

Средневековое мышление, в т. ч. и мышление философское, обладало рядом отличительных особенностей. Пожалуй, главная из них — теоцентризм. Все определяет в конечном счете Бог, а не природа, физис, как в античности (античность в этом плане была космо- или природоцентрична). Религия, церковные догмы были исходным пунктом и основой всякого мышления. Авторитетом истины становилось только то, что было освящено Библией и трудами святых отцов. Истину не надо было искать и открывать — она уже дана в Священном Писании, ей нужно только причаститься, полагаясь при этом не столько на ум, сколько на сердце. Философия выступала служанкой теологии. Служанка эта, правда, была не во всем послушна. Под внешним религиозным смирением нередко кипели отнюдь не религиозные страсти.

Средневековое мышление отличалось также психологической самоуглубленностью. “Не блуждай вне, но войди вовнутрь себя”, — призывал Аврелий Августин. Психологическая самоуглубленность проявлялась прежде всего в огромной роли, как считалось, очищения и искренности для душевного спасения человека. Об этом свидетельствует также и такой способ экзистенциального философствования той поры, как исповедь. Она принимала форму философского произведения, чему подтверждением — “Исповедь” уже упоминавшегося Августина.

К типологическим чертам средневекового мышления определенно относится историзм (правда, эсхатологический), обусловленный христианской идеей неповторимости событий, их единичности, вызванной уникальностью факта явления Христа как начала истории. В отличие от античной цикличности, т. е. регулярной повторяемости событий во времени, средневековье было проникнуто ожиданием страшного суда, размышлениями о конечной цели земной судьбы человека, мира в целом.

Символизм — еще одна особенность средневекового мышления. Все явления мира — знак и символ божественного присутствия, творения и неоставления. Постижение смысла божественных символов — основная задача любого — и “светского”, и религиозного — мыслителя. Главные символы были представлены текстом Библии. Ее толкование составляло сердцевину духовной культуры средневековья. Символизм породил особый способ познания — комментирование как речевую встречу божественного откровения и человеческого постижения. Философствование осуществлялось в момент чтения авторитетного текста или в момент его комментирования. Комментирование предопределило книжное изучение мира. Так, например, обсуждение вопроса о наличии пятен на Солнце осуществлялось как изучение трудов Аристотеля, а не самой звезды.

Предельной реальностью для средневекового человека был Бог, ближайшей — его Слово. “Вначале было Слово...”. Мир есть ничто иное, как воплощение этого Слова. Он мыслился существующим потому, что было сказано, что он существует. Вещи в своем бытии вещают.

Поскольку Слово лежало в основании мира и было общим для всего сотворенного, то оно предопределило рождение проблемы существования этого общего, иначе называемой проблемой универсалий (от лат. universalia — всеобщее). В решении этой проблемы обозначились три подхода: реализм, номинализм и концептуализм. Реалисты настаивали на существовании общего (универсалий) до и вне отдельных вещей — в форме мыслей-слов самого Бога. Средневековый реализм продолжал по существу линию Платона в решении вопроса о соотношении идей и вещей. В противоположность реалистам номиналисты стремились доказать, что общее (универсалии) — это всего лишь имена, словесные метки, что в действительности или реально существуют только единичные вещи. “Универсалии” — общие понятия, это — слова и даже “звуки голоса”, — “номена” (nomina). Отсюда и “номинализм”. Крайности реализма и номинализма по своему пытался преодолеть концептуализм. Концептуалисты исходили из того, что общее существует в самих вещах и выделяется нашим умом, когда мы эти вещи изучаем, в виде концепта (лат. conceptus — понятие), выражаемого словом (именем). То есть общее (универсалии) не обладает самостоятельным существованием, однако оно реально существует в сфере ума в качестве категорий, или общих понятий, представляющих собой результат его, ума, абстрагирующей (обособляющей и обобщающей) деятельности.

Сквозная тема средневековой философии — соотношение знания и веры. Тут наблюдается развитие от “верую, чтобы понимать”, через “понимаю, чтобы верить”, до двойственной или двойной истине (взаимная независимость истин философии и богословия). В 1512 г. 5-ый Латеранский собор римской католической церкви “положил конец” дискуссии о двух истинах, провозгласив принцип “истина истине не противоречит”.

Средневековая философия квалифицируется в целом как схоластическая. Схоластика — это тип религиозной философии, характеризующейся соединением догматики с рационалистической методикой, прежде всего ее формально-логическим инструментарием. Буквальный же смысл термина “схоластика” — “школьная, учебная” философия, преподаваемая в университетах и школах. Все, кто занимался науками и особенно философией в средние века, были “схоластиками”. В то время это звание было почетным, близким по смыслу понятию “ученый теоретик”. И сегодня английское scholar обозначает ученого-гуманитария в отличие от scientist — ученого-естественника. Вообще же схоластика в широком (и негативном) смысле слова — символ оторванности от жизни, пустого словопрения, эстетствующего теоретизирования.