§ 14. Эдмунд Гуссерль

А. Развитие. Значение. Эдмунд Гуссерль (1859-1 938), оказавший и еще оказывающий самое устойчивое и глубокое влияние на современную мысль, был учеником Брентано и учился также у психолога Карла Штумпфа (1848-1936). Он занимался преподавательской деятельностью в университетах Галле, Геттингена и Фрейбурга (в Бреслау). Будучи неутомимым тружеником, он сочетал в себе особую способность к анализу с большой остротой ума. Его обширное творчество состоит из работ весьма трудных для чтения, но не из-за недостатков языка, а из-за сухости тематики. Как пишущий философ, Гуссерль - образец точности и в этом отношении напоминает Аристотеля. В его концепции видна зависимость от Брентано и Штумпфа, а косвенно, через первого из них, также и от схоластики. Заметно и некоторое влияние неокантианства.

Гуссерль начал свою деятельность с работ по математике. В это время он опубликовал первый том серьезной работы «Философия арифметиКи», из которой никак нельзя было еще заключить, каким путем пойдет его философское развитие. В 1900-1901 гг. вышел его главный труд «Логические исследования», где речь идет об обосновании логики. Этот фундаментальный труд состоит из двух частей: в первой, озаглавленной «Пролегомены к чистой логике», дается критика психологизма и релятивизма с интеллектуалистской и объективистской точки зрения; во второй части показывается применение выдвинутых ранее принципов к отдельным проблемам философии логики. В 1913 г. Гуссерль опубликовал свои «Идеи к чистой феноменологии». Здесь феноменология становится «первой философией» и применяется к исследованию познания вообще, причем тут уже проступают идеалистические выводы. Эти выводы получают полное развитие в двух следующих книгах. Это «Логика формальная и логика трансцендентальная» (1929) и «Опыт и суждение» (1939). В общем и целом путь нашего мыслителя выглядит следующим образом: исходя из философского исследования математики, он сначала разрабатывает объективистский интеллектуальный метод, а затем, применяя этот метод, приходит к идеализму.

Влияние Гуссерля идет в разных направлениях. Во-первых, своим глубоким анализом в «Логических исследованиях» он нанес тяжелый удар по позитивизму и номинализму, господствовавшим в XIX веке. Одновременно его метод, направленный на содержание и сущность объекта, существенно способствовал оформлению антикантианской тенденции мысли. В этом отношении он один из великих пионеров новой философии. Во-вторых, он создал так называемый феноменологический метод, который сегодня применяется значительной частью философов. В-третьих, его работы содержат такое множество тонких и проникновенных анализов, что надо поставить вопрос, оценено и использовано ли уже полностью это идейное богатство. Похоже на то, что для философии будущего эти произведения сохранят ранг классических источников. Гуссерль стал основателем обширной и крупной школы. Но его влияние ею не ограничивается, оно распространяется на всю современную философию.

Здесь не может быть и речи о том, чтобы резюмировать хотя бы одно единственное из его чрезвычайно содержательных произведений. Больше, чем где-либо, тут читателю придется обращаться к самим текстам, особенно к «Логическим исследованиям». Здесь мы предложим лишь самый общий взгляд на метод Гуссерля, его теорию логики и на тот путь, которым он пришел к идеализму.

Б. Критика номинализма. В своих «Логических исследованиях» Гуссерль подверг номинализм, довлевший начиная с Локка и Юма под именем эмпиризма, психологизма и т.д. почти над всей философией, уничтожающей критике. Согласно номиналистам, логические законы - это эмпирические индуктивные обобщения, подобные законам естественных наук, а всеобщее есть лишь схематический образ. Гуссерль же показывает, что логические законы сами по себе вовсе не простые правила, что логика вовсе не нормативная наука, хотя она, как, впрочем, и все теоретические науки, обосновывает нормативное учение. В действительности, логический закон ничего не говорит о долженствовании, но кое-что о бытии. Например, закон противоречия утверждает не то, что два контрадикторных предложения не могут быть высказаны, а то, что одна и та же вещь не может иметь противоречащие друг другу предикаты.

Сделав эти констатации, Гуссерль выступает против психологизма, согласно которому логика является ветвью психологии. Психологизм ошибается в двух отношениях. Во-первых, если бы он был прав, то логические законы имели бы такой же зыбкий характер, как и психологические, они были бы лишь вероятны и исходили бы из существования психических явлений, что абсурдно. Следовательно, логические законы принадлежат другому, совершенно отличному порядку: это идеальные, априорные законы. Во-вторых, психологизм совершенно искажает смысл логических законов, ибо они не имеют ничего общего с мышлением, суждением и т.п., но относятся к некой объективной сфере. Объект логики - это не конкретное суждение какого-либо человека, а содержание этого суждения, его значение, принадлежащее к идеальному порядку. В-третьих, основатель феноменологии вступает в конфликт с номинализмом и в своем учении об абстракциях. Он показывает, что всеобщее - это вовсе не обобщенное представление. То, что мы себе представляем, например, при понимании какого-нибудь математического положения, не так важно. Локк, Юм и их последователи, будучи неспособны понять идеальные объекты, гипостазировали всеобщее, неправомерно представив его как простой образ. На самом деле это не так. В действительности, всеобщее - это объект особого рода, это идеальное всеобщее содержание.

В. Учение о значении. Предыдущая критика, представляющая собой одно из важнейших обогащений философии XX века и в то же время возврат к великим онтологическим идеям античности и средних веков, об основывает тезис о том, что у логики есть собственная область, область значений. Если мы понимаем какое-либо имя или высказывание, то это вовсе не потому, что то, о чем говорит то или иное высказывание, является частью соответствующего умственного акта. Скорее, речь идет о значении. При всем безграничном многообразии индивидуальных переживаний то, что в них выражается, повсюду тождественно, это одно и то же в самом строгом смысле слова. Но термин «выражать» неоднозначен. В нем можно различить по меньшей мере три разных функции: 1) то, что выражение «проявляет» (т.е. психическое, переживаемое); 2) то, что оно «означает». Последнее подразделяется на а) смысл, содержание представления; б) то, что выражение обозначает. В связи с этим разделением Гуссерль различает в акте три элемента: 1) качество акта (представление, утверждение, сомнение, вера и т.д.); 2) материю акта (одинаковая материя, т.е. содержание, может связываться с различными качествами; например, можно сначала представить себе содержание предложения, потом усомниться в нем, затем утверждать его и т.д.); 3) имеется еще предмет акта, который есть то, что выражение «обозначает», тогда как содержание - это смысл выражения. Наконец, Гуссерль различает придающие значение и наполняющие значение акты. Последние придают акту наглядную полноту; а акты, придающие значение, содержат лишь существенное в выражении, но не дают наглядного наполнения значащего намерения.

К теории значения примыкает чистая грамматика, философская теория грамматики. Здесь, как и в ряде других областей, Гуссерль дал немало ценного, такого, что в настоящее время используется в математической логике. В частности, математическая логика получила от Гуссерля понятие категории значения. Еще одна интересная и важная сторона «Логических исследований» - это учение о целом и частях. Здесь нет возможности вдаваться в детали всех этих теорий, ибо хотя их и надо отнести к самому ценному в современной философии, но они слишком абстрактны и к тому же не получили такого отклика, как другие теории Гуссерля.

Г. Феноменологический метод. Гуссерль поставил перед собой задачу дать абсолютно беспредпосылочное обоснование всех наук и особенно философии. Последним законным источником всех разумных утверждений он считает видение, или, как он выражается, изначально дающее сознание. Нужно дойти до самих вещей. Таково первое и фундаментальное правило феноменологического метода. Под «вещами» же понимается просто данное, то, что мы «видим» перед нашим сознанием. Это данное называется «феноменом» в том смысле, что оно yaiueiai является сознанию. Это слово не означает, что за феноменом есть еще нечто неизвестное. Феноменология не ставит вопроса об этом, она ориентирована только на данное, не пытаясь решить, есть ли это данное действительность или явление: в любом случае оно есть, оно дано.

Феноменологический метод не дедуктивный и не эмпирический. Он состоит в показе того, что дано, и в прояснении этого данного. Он не объясняет с помощью законов и не дедуцирует из принципов, а просто непосредственно видит то, что стоит перед сознанием, свой объект. Следовательно, его тенденция целиком направлена на объективное. То, что его непосредственно интересует, это не субъективное понятие и не деятельность субъекта (хотя эта деятельность можете свою очередь стать предметом исследования), а то, что является предметом знания, сомнения, любви, ненависти и т.д. Даже там, где речь идет о чистом воображении, следует различать между процессом воображения и тем, что воображается: если мы, например, воображаем кентавра, то и этот кентавр есть объект, отличаемый от наших психических актов. Равным образом тональность С, число 2, фигура, круг и т.д. суть объекты а не психические акты. В то же время Гуссерль отвергает платонизм: он был бы истинен лишь в том случае, если бы каждый объект был реальностью. Гуссерль называет себя даже «позитивистом», поскольку он требует основывать знание на данном.

Но, с его точки зрения, позитивисты совершают грубую ошибку, которую надо исправить, если мы хотим постичь истинную действительность. Они смешивают видение вообще с чувственным, опытным видением. Они не понимают, что любой чувственный индивидуальный объект имеет сущность. Если индивидуальное как действительное случайно, то смысл этого случайного связан именно с сущностью, или, как выражается Гуссерль, с чисто постигаемым эйдосом. Таким образом, есть два типа наук: науки о фактах, основывающиеся на чувственном опыте, и науки о сущностях, или эйдетические науки, задачей которых является усмотрение сущности, видение эйдоса. При этом все науки о фактах базируются на науках о сущностях, так как, во-первых, они все применяют логику и обычно также и математику (эйдетические науки) и, во-вторых, любой факт должен включать в себя сущностное содержание.

Математические науки - это ясно выраженные эйдетические науки. К этому же типу наук принадлежит феноменологическая философия: ее предмет - не случайные факты, а сущностные связи. Она чисто описательна, ее подход заключается главным образом в описании сущности. Она действует путем постепенного просветления, двигаясь со ступени на ступень посредством интеллектуального созерцания сущности. По отношению к основам наук она – «первая философия», отличающаяся совершенной беспредпосылочностью. В то же время это строгая, аподиктичная наука. Пользование ею не легко, но Гуссерль и его ученики доказали, что феноменологический метод дает широкий простор для чрезвычайно плодотворных исследований.

Д. Редукция: постановка в скобки. Для того, чтобы прийти к собственному объекту, эйдосу, феноменология должна прибегнуть не к картезианскому сомнению, а к воздержанию от суждения, которое Гуссерль называет «эпохе». Его суть в том, что феноменология «заключает в скобки» определенные элементы данного и отвлекается от них. Следует различать несколько видов такой редукции. Прежде всего, историческое эпохе отвлекается от всех философских учений; феноменолога не интересуют чужие мнения, он постигает сами вещи. Затем, после этого предварительного исключения, начинается эйдетическая редукция, с помощью которой «ставится в скобки» и исключается индивидуальное существование изучаемого объекта, поскольку феноменология ориентируется лишь на сущность. Вместе с индивидуальностью и существованием исключаются все науки о природе и о духе, их фактические наблюдения и обобщения. Должен быть исключен даже Бог, понимаемый как причина бытия. Сама логика и все другие эйдетические науки подлежат такой же процедуре: феноменология имеет дело лишь с чистой сущностью и устраняет все другие источники информирования.

В более поздних работах Гуссерля к эйдетической редукции добавляется еще одна, называемая «трансцендентальной редукцией». Она состоит в постановке в скобки не только существования, а и всего того, что не является коррелятом чистого сознания. В результате этой последней редукции от объекта остается лишь то, что дано субъекту. Для того, чтобы полностью понять теорию трансцендентальной редукции, необходимо обратиться к учению об интенциональности, на котором она основывается.

Е. Интенционалыюсть. Идеализм. Трансцендентальная редукция - это применение феноменологического метода к самому субъекту и его актам. Гуссерль еще раньше утверждал, что область феноменологии должна быть конституирована из различных регионов бытия. Одним из таких регионов бытия, своеобразным регионом, является чистое сознание. К этому чистому сознанию можно прийти с помощью интенциональности - очень важного понятия, перенятого Гуссерлем у Брентано и опосредованным образом у схоластики. Есть среди переживаний такие, сущностной особенностью которых является то, что они - переживания объекта. Эти переживания называются «интенциональными переживаниями», и поскольку они суть сознание (любовь, оценивание и т.д.) чего-то, они обозначаются как «интенционально отнесенные» к чему-то. Если теперь к этим интенциональным переживаниям применить феноменологическую редукцию, то, с одной стороны, мы приходим к схватыванию сознания как чистой точки отнесения интенциональности, которой дан интенциональный предмет, а с другой - к объекту, у которого после редукции не остается никакого другого существования, кроме того, что он интенционально дан этому субъекту. В самом переживании мы созерцаем чистый акт, выглядящий просто как интенциональная отнесенность чистого сознания к интенциональному предмету.

Так, феноменология становится наукой о сущности чистых переживаний. Вся действительность выступает как поток переживаний в смысле чистых актов. При этом всячески подчеркивается, что в этом потоке нет ничего психического, что здесь речь идет только о чисто идеальных структурах, так что чистое сознание (называемое в состоянии актуализации «cogito») это не реальный субъект, его акты - лишь интенционалъные отношения, а объект редуцируется к факту данности этому логическому субъекту. В потоке переживаний Гуссерль различает чувственную гиле (материю) и интендируемую морфе (форму). То, что формирует материал, превращая его в интенциональные переживания, называется у него «ноэза», а многообразие данных, могущих быть зафиксированными в чистой интуиции, - «ноэма». Например, у дерева можно выделить смысл восприятия дерева (его ноэму) и смысл восприятия как такового (ноэза); подобным же образом, имея дело с суждением, мы выделяем вынесение суждения (т.е. сущность этого вынесения, ноэзу суждения) и вынесенное суждение (ноэма суждения). Ноэму суждения можно было бы назвать «предложением в чисто логическом смысле», если бы ноэма кроме логической формы не содержала бы еще и материальную сущность.

Самое важное в этом анализе - это установление двухполюсности интенционального переживания: субъект выступает как сущностно отнесенный к объекту, а объект - как сущностно данный чистому субъекту. Если здесь и есть какая-то реальность, - что имеет место не всегда, ибо интенциональный акт может совершаться и без реального объекта, - то ее существование не необходимо для бытия чистого сознания; с другой же стороны, мир трансцендентной «res» (вещи - ред.) полностью связан с актуальным сознанием. Реальность по самой своей сути лишена самостоятельности, она лишена абсолютности и представляет собой нечто принципиально только интенциональное, только осознанное, являющееся.

Таким образом, философия Гуссерля завершается трансцендентальным идеализмом, похожим в некоторых отношениях на неокантианство. Различие между ним и марбуржцами состоит по сути лишь в том, что предмет у него не растворяется в формальных законах и он признает множество вроде бы существующих субъектов. Однако школа Гуссерля не последовала за ним в этом идеализме.