Глава XXXIII. Из ложных посылок можно вывести истинные заключения

51. Но в этом месте он вел речь о воскресении, здесь и правило связи, а в заключении и само положение — истинны. Но на основании ложных посылок истинность связи происходит таким образом. Предположим, мы заставим кого-либо признать: если животное есть улитка, то оно имеет голос. Поскольку при отвержении последующего отвергается предыдущее, то, доказав при таком допущении, что у улитки нет голоса, можно сделать вывод, что животное не есть улитка. Эта посылка ложна, но заключение, происшедшее из ложного допущения, — истинно. Таким образом истинность посылки имеет значение сама по себе, но истинность связи зависит от предположения или допущения того, с кем ведется речь. Таким образом, как мы выше сказали, то, что ложно, подводится под правильное заключение, чтобы с его помощью мы возжелали исправить чье-то заблуждение, дабы он раскаялся в том, что допускал предшествующие [посылки], следствия которых, как он видит, нужно отвергнуть с презрением.

Отсюда уже легко понять, что, как на основании ложных посылок можно вывести истинные заключения, так на основании истинных — ложные. Пусть некто предположил: если тот справедлив, то он добр, — и согласился с этим; а затем добавил: но он несправедлив. При согласии с этим выводит заключение: следовательно, он не добр. Здесь, однако, даже если все истинно, неправилен принцип связи. Ведь если при отвержении последующего необходимо отвергается предыдущее, то при отвержении предыдущего последующее отвергается не столь необходимо. Например, когда мы скажем: если он оратор, то он — человек, — это истинно. Однако, если прибавить на основании этой посылки: но он не оратор, то в заключении, когда ты его выведешь, не должно быть: следовательно, он не человек.