Отношение к познанию и науке. Понимание философии

Процесс познания экзистенциалисты толкуют как созерцание. Это связано с тем, что они критикуют традиционное представление о познании как отноше­нии субъекта и объекта. Экзистенциалисты характеризуют такой метод познания как рационалистический и противопоставляют ему феномено­логический, который рассматривает познание как непосредст-

375

венное интуитивное постижение явлений. Поскольку бытие может быть постигнуто только через самое себя, познаваемое и познающее в их целостности должны совпадать.

Хайдеггер говорил, что не следует расчленять единое «бытие-в-мире» на субъект и объект, бытие - это не что-то внешнее и независимое от нашего сознания, а структура са­мого нашего сознания. В таком случае познание становится не раскрытием закономерности развития объекта, а иррацио­нальным созерцанием состояний собственной и чужой экзи­стенции. При таком понимании познания существенно меня­ется и содержание понятия истины, она оказывается онтологизированной, включенной в проблему бытия. Истина выступает как Откровение, в котором человек осознает себя, субъективное убеждение отождествляется с истиной: «следует искать не всеобщую истину, а истину для меня», «субъек­тивность есть истина», - говорил Кьеркегор. Подлинное зна­ние - это то, что знаю я один, - учил Ницше.

Как ни странно, для экзистенциалистов истина - это не гносеологическая категория, а категория нравственного анализа. Истина - не отношение мысли к действительности; сама дей­ствительность возникает для человека лишь там, где он стано­вится субъективно правдивым и открытым, как в отношении себя, так и в отношении других людей, с которыми он контак­тирует. Противоположностью истине является обманчивая видимость, под которой они разумеют мир молвы, слухов, сплетен, двусмысленности; путь к истине лежит через их уст­ранение.

По мнению экзистенциалистов, истину нужно связывать с экзистенциалистским опытом, а не с разумом человека. Они поставили цель предохранить его от «интеллектуального запу­тывания», защитить человека от софистики логических спеку­ляций. Экзистенциализм считает рассудок непригодным инст­рументом исследования для истины и полагает, что процесс познания имеет ценность лишь тогда, когда познание рассмат­ривается как естественный образ действий личности и сводит­ся к непосредственному постижению целей человеческого действия.

Экзистенциалисты принижают познавательное значение логических форм и категорий и выдвигают основными источни­ками знания не чувственные данные, дающие образы внешнего мира, а такие негативные эмоции, как страх, отчаяние и т. д. Человек, по их мнению, не мыслит абстрактно, системно.

376

Экзистенциалистское мышление предполагает непременно физически-духовного человека целиком, со всеми его чувствами, желаниями, опасениями, надеждами и заботами - только тогда человеку открывается истина. А мышлению сопутствует безнадежная неразрешимость противоречий.

Сартр считал, что природа не поддается познанию, а пости­гается лишь условно, она отдана на откуп «позитивистскому разуму» естественных наук, который лишь внешне упорядочи­вает иррациональный хаос природных явлений. Ясперс назы­вал окружающие предметы таинственными знаками, «шифром», ключ к прочтению которого находится в экзистен­ции, а не в мышлении. Но «существование» непознаваемо, иррационально, философское мышление направлено на тайну. «Философия требует иного мышления, мышления, которое в знании обнаруживает меня, меня побуждает, ведет ко мне са­мому, изменяет меня».¹

H.A. Бердяев и К. Ясперс считали, что внутренний мир не­постижим с помощью средств научного исследования, он от­крывается только философии. Ясперс ставил философию выше науки, так как она является осмыслением экзистенции; всякая попытка сведения философии к знанию о предметах ведет к исключению из философии собственно философского содер­жания, т. е. личностно-мировоззренческой проблематики. С точки зрения Ясперса, и философия, и человеческая сущ­ность - это пребывание в пути. Как философия незавершаема и неисчерпаема, так и человеческая сущность всегда в станов­лении. Ясперс не приемлет такого понимания философских вопросов, которые толкуются как решенные для всех и навсегда.

Философия, как осмысление собственного бытия, не может быть получена извне или заимствована у других. Философст­вование обязательно для человека, если он хочет быть челове­ком, так как философствование при всех обстоятельствах есть борьба за собственную внутреннюю независимость. Философ возвышается над повседневностью социального мира, отказы­вается от многих каждодневных потребностей, ведет аскетиче­ский образ жизни, не принимает участия в государственной деятельности, в политике, властвует над своими мыслями. По Ясперсу, сущность философии - поиск истины; философия всегда есть процесс, задача которого - найти индивидуальность, по­стичь смысл жизни индивида; философия и бытие неразделимы.

¹ К. Jaspers. Existenzphilosophta Berlin, 1964, s. 10.

377

Философствование, как переживание человеком собствен­ной жизни, не застраховано от ошибок, поэтому оно всегда носит критический характер. Ясперсу чужда общезначимая, тоталитарная философия. Претензия на общезначимость -привилегия научной, а не философской истины, если же фи­лософия не ищет истину, она утрачивает самое себя.

Наука и философия как определенные формы сознания противопо­ложны, взаимоисключают друг друга. Наука, по мнению экзи­стенциалистов, абстрагируется от индивидуальности жизни и от способа переживания ее, она ищет всеобщее. Объекты нау­ки познаваемы, хотя никогда фактически не бывают познан­ными до конца. Философия же находится вне познания. Она представляет собой расшифровку мира, экзистенции и трансценденции путем переживания, а не познания.

Отличие науки от философии состоит в том, что наука учит нас ориентироваться в мире, а философия обучает коммуни­кации, дает возможность разобраться в пограничных ситуаци­ях. В философии невозможно отделить человека от философ­ского мышления, а в науке исследователь и содержание познания отделены друг от друга. Наконец, научное познание прогрессирует, говорит Ясперс, а в философии прогресс не имеет места; философия иррациональна, а наука - сфера ра­ционального.

Хайдеггер разграничивал науку и философию, он считал, что дело науки - объяснять ту или иную сферу сущего, давать тех­нические и прикладные знания, а философия не имеет к это­му отношения, она не имеет никакого предмета, она -«вопрошающее» мышление, ориентирующее нас в сфере бы­тия. Научное и философское мышление - это разные «стили» мышления. Научное мышление - это не мышление как тако­вое, а только форма использования последнего. Хайдеггер не скрывает своего негативного отношения к действительности, характеризуемой как «индустриальное и управляемое общест­во», как век «науки и техники», которая становится единст­венной силой, определяющей способы раскрытия мира. Он огорчен тем, что все области бытия, все элементы культуры, искусство, политика, религия - как бы изнутри завоеваны нау­кой и техникой. Человек испытывает страдания из-за того, что общество становится научно-техническим, поскольку это ве­дет к появлению «массового общества» и «массового челове­ка». В машинизированном будущем, полагал философ, где техника будет доведена до совершенства, исчезнут свобода и индивидуальность.

378

Ясперс заявлял, что отличительной чертой нашей эпохи яв­ляется стремление в целях самоуспокоения уйти от осмысле­ния опасности, что только еще сильнее усугубляет эту опас­ность. Безграничное доверие к науке приводит к губительным последствиям. Человечество должно знать об угрозе тоталь­ного уничтожения созданной атомной бомбой, ибо только это знание может предотвратить катастрофу. Работа Ясперса 50-х годов «Атомная война и будущее человечества» принесла ему большую известность. В ней он заявил, что человечеству угро­жает как смерть от атомной бомбы, так и утрата свободы. Н.А. Бердяев также сознавал, что бесконтрольный научно-технический и материальный прогресс ведет к нравственному упадку, кризису духовной культуры.

В толковании положения личности в обществе, испыты­вающем влияние такого феномена, как НТР, у экзистенциали­стов много верных наблюдений. Нельзя сбрасывать со счетов их гуманистического предостережения, обращенного к челове­ку и человечеству, о том, что нельзя не контролировать разви­тие науки и техники, нельзя не ставить в центр внимания по­требности человека, его духовно-нравственные цели и ценности.

Вместе с тем экзистенциализм поставил перед собой задачу тотальной критики сциентизма¹, борьбы с научным миропо­ниманием, с объективностью познания. Для экзистенциали­стов наука - это нашествие, угрожающее миру. Ясперс гово­рил, что «научное познание частно, оно направлено на конкретные обстоятельства, а не на само бытие».²

Противопоставляя свою философию науке, утверждая, что наука не может быть философской, а философия научной, экзистенциалисты отрицают мировоззренческую и культурно-гуманитарную функцию науки. Они заявляют, что наука тео­ретически несостоятельна и практически ведет к разрушению первоначального «единства» человека и мира, а тем самым разрушает индивидуальную целостность, ведет к гибели лич­ности. Она превратилась в массовое производство, осуществ­ляемое на отдельным человеком, а санкционированными госу­дарством организациями, «институтами», господствующими

¹ Сциентизм - (от лат. scienta - знание, наука). Переоценка роли науки, представление о ней как наивысшей культурной ценности и достаточном условии ориентации человека в мире. Идеалом сциентизма являются результаты и методы естественнонаучного познания.

² К. Jaspers. Die Idee Uniwersitat. Berlin, 1946, s. 18.

379

над индивидами и не нуждающимися в личности. Коллектив­ность науки ведет к тому, что индивид теряет свое личное ме­сто в ней. Человек превращается в техника, подчиняющего всю свою деятельность технической стороне дела.

Экзистенциалисты говорят об «отчужденном» характере науки, так как сущность ее - в «принудительном» знании. А «принудительное» знание - это не «подлинное» знание, так как оно общо, совместно; они противопоставляют человече­ское существование безличному разуму науки. Здесь ярко вид­но, как искаженно экзистенциалисты понимают природу ис­тины и организацию науки. Они не хотят рассматривать науку как вид массовой деятельности и специфическую отрасль об­щественного труда.