Глава I. О познании

Нет ничего более ценного, чем познание, ибо познание есть свет разумной души. Наоборот, незнание есть тьма. Как лишение света есть тьма, так и отсутствие познания есть помрачение разума. Неразумным существам свойственно незнание, разумным - познание. Поэтому, кто будучи от природы способен к познанию и ведению, не имеет его, тот, хотя он от природы и разумен, тем не менее по нерадивости и слабости души бывает хуже неразумных. Что касается познания, то под ним я разумею истинное познание сущего, ибо знания касаются сущего. Ложное познание, которое есть как бы познание не сущего, более незнание, чем знание, ибо ложь есть не что иное, как не сущее. Так как мы живем не одной душой, но душа наша, как бы сокрытая завесой - плоти, имеет подобие ока - видящий и познающий ум, воспринимающий познание и ведение сущего, причем это познание и ведение она имеет не с самого начала, но нуждается в обучающем, то приступим к неложному учителю - истине. Христос же есть ипостасная мудрость и истина, в нем же вся сокровища разума сотворенна, Который есть Бога и Отца мудрость и сила. Поэтому послушаем голоса Его, говорящего нам через Священные Писания, и научимся истинному познанию всего сущего. Приступая же, станем приближаться прилежно и с чистым сердцем, не позволяя страстям притуплять мысленное око нашей души. Ибо едва ли кто будет в состоянии даже самым чистым и самым ясным оком явственно созерцать истину. Аще убо свет, который в нас, т.е. ум наш, тьма, то тьма кольми? Приступим всею душою и всем помышлением . Ибо подобно тому, как невозможно, чтобы глаз, часто переводимый с одного предмета на другой и обращающийся то туда, то сюда, ясно созерцал видимое, но необходимо, чтобы око пристально наблюдало подлежащий рассмотрению предмет, так и мы, отрешившись от всякого волнения ума, непорочно приступим к истине. … С другой стороны, так как апостол говорит: вся же испытающе добрая держите, будем исследовать также и учения языческих мудрецов. Может быть, и у них мы найдем что-либо пригодное и приобретем что-нибудь душеполезное, ибо всякий художник нуждается в некоторых инструментах к совершению устрояемого. И царице свойственно пользоваться услугами служанок. Поэтому мы позаимствуем такие учения, которые являются служителями истины, но отвергнем нечестие, жестоко владевшее ими, и не воспользуемся дурно хорошим, и не употребим искусства доказательств для обольщения простецов. Хотя истина и не нуждается в разнообразных доказательствах, тем не менее мы воспользуемся ими для опровержения нечестных противников и лжеименного знания....

Глава ΙΙΙ. О философии. Философия есть познание сущего как такового, т.е. познание природы сущего. И снова: философия есть познание Божественных и человеческих вещей, т.е. видимого и невидимого. Кроме того, философия есть помышление о смерти, как произвольной так и естественной. Ибо жизнь двух видов бывает: естественная, которой мы живем, и произвольная, в силу которой мы со страстью привязываемся к настоящей жизни. Двух видов бывает и смерть: смерть естественная, которая есть отделение души от тела. и смерть произвольная, по которой мы, пренебрегая настоящей жизнью, стремимся к будущей. Затем, философия есть уподобление Богу. Уподобляемся же мы Богу через мудрость, т.е. через истинное познание добра, а также через справедливость, которая каждому воздает свое и нелицеприятно судит; наконец, через святость, которая выше справедливости, т.е. через добро и воздаяние обидящим добром. Философия есть искусство из искусств и наука из наук. Ибо философия есть начало всякого искусства: ею всякое искусство было изобретено и всякая наука. Искусство, по мнению некоторых, кое в чем погрешает; наука же не погрешает ни в чем: но одна только философия не погрешает (вообще). По мнению других, искусство есть то, что исполняется при помощи рук. Наукой же будет всякое умственное искусство: грамматика, риторика и тому подобное. Кроме того, философия есть любовь к мудрости; Бог же есть истинная мудрость. Таким образом любовь к Богу есть истинная философия. …»[21].

Поэтому философия – это очищение понятий, которое дает возможность правильно мыслить, и, следовательно, правильно поступать.