§ 13. Гегель

Если для Шеллинга религия есть всё, а философия должна стать религиозной, то Гегель (1770-1831) занимает в этом плане иную позицию, стремясь свести религию к философии. Точнее говоря, Гегель строит систему философии, которая включала бы в себя все, в том числе и религию.

По Гегелю, истина познается только разумом, мышление — это стихия, в которой живет истина, т.е. абсолютная идея. Наука об истине называется логикой. Поскольку бытие и мышление тождественны, а точнее, мысль – это и есть бытие, то мысль есть единственный способ, при помощи которого можно постигнуть бытие. Следовательно, предметом логики является все — и мышление, и бытие. Логика, по мнению Гегеля, есть не только логика, но и метафизика, гносеология и онтология; она действительно наиболее общая из всех наук. Подобная онтологизация логики получила название панлогизма, т.е. учения, утверждающего что всё есть мысль.

Однако гегелевская логика отличается от классической формальной логики Аристотеля. В формальной, или абстрактной, логике мышление не идет дальше неподвижных определенностей. Гегель использует известное, идущее от Платона и Плотина, деление всех познавательных способностей человека на разум и рассудок. Рассудок, по Гегелю, так же как и по Плотину, есть мышление, оперирующее неподвижными определенностями, действующее всегда во времени и избегающее противоречий. Мышление вынуждено противоречия рассматривать как исключающие друг друга, и выбирать один член противоречия в противовес другому. По мнению Гегеля, абстрактная логика ограничена, и эта ограниченность была подмечена еще Кантом в знаменитых антиномиях чистого разума. Единственный недостаток Канта состоял в том, что он нашел всего лишь четыре антиномии, считая, что к ним сводится вся антиномичность нашего разума. В действительности, как утверждает Гегель, «антиномия содержится не только в этих четырех заимствованных из космологии предметах, а во всех предметах всякого рода, во всех представлениях, понятиях и идеях» (20, т.1, с. 167). Поэтому антиномии, которые взаимно друг друга отрицают, показывают противоречивость нашего мышления и свидетельствуют о необходимости перехода к диалектической логике. Диалектика обнаруживает противоположности, их соединение, взаимный переход противоположностей друг в друга и снятие противоречия между ними. Термин «снятие» означает такую операцию с противоположностями, в которой противоречие в этих противоположностях не исчезает, но, переходя на другой уровень, как бы разрешается.

Таким образом, логическое развитие мыслм происходит по следующей схеме, которую Гегель назвал триадой: тезис – антитезис — синтез. Любое понятие, имеющееся в мысли, порождает свою противоположность; между ними возникает противоречие, которое снимается в их синтезе. Этот синтез в свою очередь сам является тезисом по отношению к своему антитезису и т.д.

Общая схема философии, излагаемая Гегелем в своей «Энциклопедии философских наук», состоит в следующем. Непосредственным фактом нашего мышления является сама мысль; отрицанием ее является нечто противоположное мысли, т.е. природа; синтезом природы и мысли, в котором снимается противоречие между мыслью и природой, является человек. Все, связанное с деятельностью человека, Гегель рассматривает в третьей части «Энциклопедии», называемой «Философия духа». В ней развитие идет тоже триадически, соответственно трем главам книги: «Субъективный дух», «Объективный дух» и «Абсолютный дух». Что такое дух? Дух есть единство, синтез идеи и природы. Сфера действия духа — это сфера действия человека.

Дух, а точнее разум, есть субстанция, та среда, в которой осуществляются действия человека. Разум есть бесконечная мощь, творческое начало, которое осуществляет его действие на земле. Гегель фактически отождествляет разум с Богом. Для него, как в прошлом и для Аристотеля, Бог есть абсолют, разум, дух, мысль, мыслящая сама себя. Деятельным является лишь Бог, разум, а события на земле происходят, поскольку они действуют в разуме. Мир, таким образом, разумен, что означает, что в мире все закономерно, нет случайных событий, мир управляется провидением, Богом. Гегель, можно сказать, фаталист. По его представлениям, мир развивается в соответствии с законом, который ведет его к цели, известной только Богу. Этот фатализм, правда, не отрицает свободу человека, ведь свобода есть необходимость духа, «есть подлинная сущность духа, и притом как его действительность» (20, т.3, с. 324). Поэтому люди, действующие в духе, в разуме, являются свободными существами, и чем больше они свободны, тем больше они познают эту необходимость.

Развитие истории, по Гегелю, есть развитие и прогресс в осознании и в осуществлении свободы. Лишь с приходом на землю Иисуса Христа и установлением христианства осуществляется идея свободы каждого человека. В христианстве свободны все люди. Ведь свобода является сущностью духа так же, как сущностью материи является тяжесть; свобода есть внутренняя необходимость духа; дух сам себя определяет. Он свободен в определении себя к чему-либо. Необходимость и свобода в духе совпадают.

Человек как существо, синтезирующее разум и природу, состоит из абсолютно свободного разума и подчиняющегося ему материального начала. Человек должен действовать как бы в двух мирах: с одной стороны, он имеет абсолютно свободный разум, с другой — подчиняющееся ему тело. Поэтому человек должен познавать законы разума, его необходимость. Из принципа «свобода есть необходимость, присущая духу», «свобода есть внутренняя необходимость духа» вытекает и принцип «свобода есть познанная необходимость». Человек познает необходимые законы духа, законы разума, и сам становится свободным, потому что он соединяется с замыслом разума и духа и действует точно так же.

Но разум действует помимо человеческого понимания так, что человек даже не замечает его замысла и хода мировой истории. Гегель вводит концепцию «хитрости разума», ибо цель, которую ставит перед собой мировой разум, и средства, при помощи которых он осуществляет эту цель, часто настолько отличаются друг от друга, что человек может этого не замечать. Одним из средств разума, действующего в истории, являются человеческие страсти. Человек, осуществляя свои страстные влечения, добивается, как ему кажется, каких-то своих целей, мелких или глобальных, а на самом деле, оказывается, что его использовал мировой разум для своих целей. Разум, объективный дух, ведет себя так, как будто он позволяет людям поступать в соответствии со своими собственными замыслами и целями. А оказывается, что эти случайные человеческие замыслы приводят именно к той цели, которая и была задумана Богом.

Но это действие Бога в мире несовместимо с человеческим пониманием счастья, ибо оказывается, что человек, движимый своими собственными страстями, добивается своей цели, и таким образом осуществляется замысел Божий. После достижения цели оказывается, что этот человек становится ненужным, он вычеркивается из божественного замысла, и человек все теряет. Такие личности, Гегель называет их всемирно-историческими личностями, как правило, несчастливы.

Почему Бог поступает именно так? Почему Он не может объяснить этой исторической личности Свой замысел, чтобы человек, выполняя замысел Бога, был счастлив, мог заслужить некоторую награду? По Гегелю, этого не может быть, потому что человек должен сам возвыситься до понимания Бога. Человек лишь тогда становится свободным, когда он постигает деятельность разума, а не тогда, когда ему дается нечто свыше в качестве подарка. Бог не может дать людям свободу, свобода достигается людьми сама. Поэтому Бог вынужден «хитрить», проводя Свой замысел в мире. Отсюда и зло в мире, поскольку люди не могут понять замысел Бога и делают не то, что хочет Бог. Люди вполне могли бы построить идеальное государство, если бы знали, чего хочет мировой разум, и действовали бы в соответствии с этим. Но они действуют в соответствии со своими страстями, и Бог вынужден их поступки прилаживать к ходу истории и достигать Своей Собственной цели. Поэтому люди сами виноваты в том, что в мире множество несовершенств. Бог дал разум людям, чтобы они постигали Его замысел. Люди этим разумом не воспользовались, поэтому Бог и не дал людям рай, ибо это было бы поражением человека, отказом его от обладания этим раем, таким образом, это было бы и поражением Бога.

Собственно вопросы религии Гегель рассматривает в главе «Абсолютный дух». Абсолютный дух есть синтез субъективного и объективного духа и осуществляется в виде триады — искусство, религия откровения и философия. Именно в этих трех формах осуществляется общественное самопознание разума. Вначале самопознание осуществляется как искусство, в котором, во-первых, происходит разделение на субъект творения и объект, т.е. творец-художник и его произведение понимаются как противостоящие друг другу, а с другой стороны, творение всегда происходит как индивидуальное творение. Произведение искусства — это всегда произведение индивида, некоего гения, который зачастую сам не ведает, что творит. Через гения работает мировой разум, а гений является некоторым передатчиком замысла мирового разума. Поэтому эта единичность искусства должна иметь своим антитезисом, своей противоположностью всеобщность религии, не просто религии, а истинной религии, религии откровения, каковой является христианство.

В христианстве Бог открывает Себя людям как нечто Всеобщее, абсолютно для Себя и в Себе существующее, и поэтому возникает противоположность между единичным и всеобщим в форме существования искусства и религии. Эта противоположность единичного и всеобщего снимается философией, которая венчает собой всю пирамиду системы Гегеля. Именно в философии дух постигает себя во всей полноте — в единстве единичного, особенного и общего.

Религия откровения — это начальный этап познания Бога, в котором Бог сообщает о Себе некоторые истины. Философия, по Гегелю, — это, скорее, философская, разумная религия, или религиозная философия, а не чистая философия. Бог есть разум, и поэтому Он полностью познаваем. Следовательно, философия и религия совпадают, и поэтому к религиозным положениям можно подходить с философским методом. В частности, Гегель положительно относится к доказательствам бытия Бога. Бог есть мысль, тождественная с бытием, а их существование очевидно. Однако и в отношении кантовской критики доказательств бытия Бога Гегель высказывает ряд критических замечаний. Само существование этих доказательств показывает, что разум имеет в себе естественное стремление к Богу. Ошибку кантовской критики космологического доказательства Гегель видит в неумении Канта увидеть диалектику кончного и бесконечного. Там, где Кант видел границу, отделяющую бесконечного Бога от конечного мира, Гегель видит их диалектическую связь. Критика Кантом онтологического доказательства также неправильна, поскольку Кант считает, что Бог обладает свойствами точно в таком же смысле, как обладает свойствами материальный предмет. Но, пишет Гегель: «…никто не станет в наши дни квалифицировать Бога в качестве вещи, и никто не станет рыться “среди всех возможных вещей” в поисках той, которая годится для понятия Бога; люди будут говорить о “свойствах” такого-то человека или коры хинного дерева и т. д., но в философском изложении уже не будут говорить о “свойствах” в применении к Богу как вещи» (19, т. 2, с. 403).

Бог — это Троица, и именно в троичности Бога Гегель видит самое главное доказательство истинности триадического метода своей философии. Бог Отец есть тезис, существующий Сам в Себе и для Себя, это существование Бога до сотворения мира. Гегель проводит популярную идею разделения мира на царство Бога Отца, Бога Сына и Бога Духа Святого. Царство Бога Отца — это царство до сотворения мира. Царство Бога Сына — это время до пришествия Иисуса Христа, до воскресения Его и вознесения, ибо после евангельских событий, после того, как Иисус Христос вознесся на небо и соединился вновь со Своим Отцом, произошло вновь возвращение творения мира к своему Творцу. И поэтому это есть снятие противоположности, возникшей до пришествия Спасителя, это есть истинное существование мира, это есть царство Духа.