§ 5. Элейская школа

Ксенофан. Годы рождения Ксенофана в разных источниках указываются по-разному: то 580, то 570, то 564. Умер после 473 г. до н.э. Он много критиковал современную ему религию и впервые аргументированно излагал учение о едином и единственном боге. Аргументы Ксенофана основываются на том, что боги каждого народа похожи на людей: боги греческого пантеона похожи на греков, у эфиопов боги курчавые и с приплюснутыми носами, боги фракийцев — рыжеволосые и голубоглазые. И Ксенофан делает вывод, что боги похожи на людей именно потому, что их выдумали люди. Если бы у коней были боги, пишет он, то это были бы боги-кони. А поскольку невозможно, чтобы у каждого народа были свои боги, следовательно, существующую религию нельзя признать истинной. Взамен этого Ксенофан предлагает свое учение о едином боге. «[Есть] один [только] бог, меж богов и людей величайший, не похожий на смертных ни обликом, ни сознанием». «Весь целиком он видит, весь сознает и весь слышит»¹, «но без труда, помышлением ума он все потрясает». «Вечно на месте одном пребывает, не двигаясь вовсе, переходить то туда, то сюда ему не пристало».

Аргументация Ксенофана основывается на очевидном положении, что Бог всемогущ. Если бы богов было несколько, то некоторые из них были бы более могущественными, чем другие. Но Бог, по определению, есть самое могущественное существо, следовательно, Он один. У Бога нет частей, поскольку если бы Бог имел части, то одна часть главенствовала бы, а другая — подчинялась. Бог же является полностью самым могущественным. Следовательно, Его нельзя представлять в виде некоего существа, имеющего различные части — уши, глаза и т.п. Он весь слышит, весь видит, весь сознает и т.д.

Парменид. Учеником Ксенофана является Парменид (род. 540–544 гг. до н.э.). По степени влияния Парменида на последующую греческую мысль его трудно с кем-нибудь сопоставить. Его обычно считают первым философом, который начал логически размышлять и привнес рационалистический, логический метод в философию. Школа называется по месту жительства Парменида — Элее, расположенной на юге Италии.

Парменид написал поэму «О природе». Поэма состоит из двух частей — «Путь истины» и «Путь мнения». «Путь истины» излагает истинное учение о бытии, которое достигается лишь посредством строгого логического мышления, а в «Пути мнения» Парменид описывает мир, каким он представляется органам чувств.

Парменид исходит из двух аксиом. Во-первых, «то, что есть, — есть, то, чего нет, — нет», «бытие есть, небытия нет». Второе положение: «Мыслить — то же, что быть», или, иначе, «мышление и бытие — одно и то же». Этот тезис Парменида очень важен. Он лежит в основании любой познавательной деятельности человека. Ни один ученый, ни один человек не познал бы ничего, если бы не был уверен, что его мысль о предмете и есть сам предмет. Поэтому эти два положения Парменида есть аксиомы: их нельзя доказать, но без их признания невозможно никакое познание.

Из этих положений следует, что бытие неделимо. Действительно, бытие может быть разделено на части только в том случае, если между частями бытия есть нечто иное, чем бытие, т. е. небытие. Но небытия нет. Поэтому бытие одно, в нем нет никаких частей. Множества различных вещей в действительности нет: «Все непрерывно тем самым: сомкнулось сущее с сущим». Далее, даже если бы мы и представили, что существуют некоторые части этого бытия, то они не смогли бы двигаться, поскольку движение бытия возможно только тогда, когда между частями бытия существует некое небытие. Но небытия нет, и поэтому движения в действительности также нет. То, что существует множественность вещей, и то, что эти вещи постоянно движутся, — это лишь нам кажется. Бытие нерожденно и не подвержено гибели. Ведь возникнуть оно может только из небытия и уничтожиться может тоже только в небытие. Следовательно, бытие вечно, однородно, бездрожно.

Таким образом, получается парадоксальная картина. Выводы из двух его положений, совершенно очевидных и не подлежащих никакому сомнению, выводы совершенно логичные, приводят к совершенно необычным выводам — что множественности вещей не существует, что движения нет, а это нам только кажется.

Зенон Элейский. Выводы Парменида настолько противоречили здравому смыслу, что такая точка зрения не могла не вызвать возражения. Эти возражения требовали более строгой и развернутой защиты положений Парменида. За развитие подобной аргументации взялся его ученик Зенон Элейский (ок. 490 — ок. 430 до н.э.). Если Парменид доказывал свои положения прямо, то Зенон прибег к другому способу доказательств — от противного. Аргументация Зенона сводится к следующему: допуская, что движение и множественность вещей существуют, и рассматривая некоторые конкретные случаи движения, мы приходим к абсурдным выводам. Значит, первоначальное допущение о существовании движения и множественности вещей ошибочно. Эти рассуждения получили название апории.

Наибольшую известность получили апории против движения. Апория «Дихотомия» говорит, что движение никогда не сможет начаться. Допустим, телу нужно пройти какой-то путь. Для того чтобы ему дойти до конца, ему нужно сначала дойти до половины, а для этого нужно дойти до четверти пути. Чтобы дойти до четверти, нужно дойти до восьмой части пути и т.д. Деля весь путь до бесконечности, мы получаем, что тело не сможет дойти ни до конца, ни даже начать свое движение. Ведь за конечное время невозможно пройти бесконечный участок пути, т.е. участок, состоящий из бесконечного числа точек.

Другая апория — «Ахиллес и черепаха», может быть, самая парадоксальная, также свидетельствует о том, что движения не существует. Допустим, что движение существует, и представим себе, что наиболее быстрый бегун Греции Ахиллес пытается догнать самое медленное животное — черепаху. Ахиллес и черепаха одновременно начинают движение в одном направлении, так что Ахиллесу необходимо догнать черепаху. Ахиллес бежит вслед за черепахой и приходит в ту точку, где была черепаха в момент начала им движения. Но черепаха за это время тоже прошла какое-то расстояние. Ахиллес продолжает движение и приходит в ту точку, где находилась черепаха в тот момент, когда Ахиллес прибыл в точку, откуда черепаха начинала свое движение, но она уходит еще дальше. Ахиллес приходит и в эту точку, но черепаха опять продвинулась вперед и т.д. Ахиллес в конце концов черепаху никогда не догонит. Он все время будет стремиться к той точке, в которой только что находилась черепаха, а она постоянно будет уходить от него. Таким образом, получается, что Ахиллес не догонит черепаху, что невозможно. Значит, наше первоначальное предположение о существовании движения неверно.

Зенон нащупал такие моменты в нашем мышлении, которые показывают противоречивость мышления о чувственном мире. Так что познание чувственного мира при помощи понятий отнюдь не столь простой и не всегда объективный процесс. И вывод Зенона о парадоксальности движения также не лишен основания и имеет глубочайший философский смысл.