§ 5. Реформация. Мартин Лютер и Жан Кальвин

Мартин Лютер (1483–1546), сын рудокопа, с детских лет привык к тяжелому труду и оставался всю свою жизнь грубоватым человеком, близким к простому народу. В 1505 г. Лютер становится монахом августинианского монастыря — как он сам говорит, из-за страха Божьего гнева. Этот страх перед Богом был главенствующей доминантой поведения Мартина Лютера. Он все время чувствовал себя виновным человеком, над которым вот-вот должен разразиться Божий гнев.

Чтение средневековых философов-мистиков (прежде всего Мейстера Экхарта) укрепляет в Лютере веру в то, что спасение может быть достигнуто не благими делами, а верой в Иисуса Христа, личным общением с Богом. Так постепенно он приходит к мысли, что «человек оправдывается только верою». В эпоху европейского Ренессанса было легко прийти к этому положению, ибо католицизм благими делами зачастую считал отнюдь не то, что считаем мы. Известный догмат об индульгенциях (о сокровищнице благих дел) приводил к порочной практике. Этот догмат вошел в практику католической Церкви достаточно поздно (в начале II тысячелетия). Он основывался на том, что разные люди достигают в своей жизни разных результатов: одни делают недостаточно благих дел для спасения и попадают в ад, а другие люди (святые) делают так много благих дел, что их остается в избытке и для других. Этот избыток хранится в так называемой сокровищнице благих дел, и любой человек своими делами на пользу Церкви может к нему приобщиться. Таким благим делом считалось и денежное пожертвование. Если человек давал деньги Церкви, ему выдавали индульгенцию — подтверждение. На практике все выглядело просто: человек шел в церковь, покупал индульгенцию и считал, что получил часть благодати от какого-нибудь святого. В начале XVI в. торговля индульгенциями приняла широкий характер и использовалась для того, чтобы пополнить казну церкви.

Такие «благие» дела не могут оставить равнодушным любого нормального человека. У Мартина Лютера это вылилось в крайний вывод о том, что никакие добрые дела не нужны — достаточно лишь веры в Иисуса Христа, чтобы спастись.

Лютер чрезвычайно благоговел перед Эразмом Роттердамским, хотя, все более и более возрастая как мыслитель и богослов, он постепенно терял уважение к Эразму. Ибо, как сказал Лютер, в Эразме больше человеческого, чем божественного. Нападал он и на Аристотеля, считая его язычником и потому неприемлемым для христианина, и на схоластику за ее метод, за уход от реальной человеческой жизни.

В октябре 1517 г. Мартин Лютер прибивает к дверям дворцовой церкви в Вюртенберге знаменитые 95 тезисов об индульгенциях, с которых и ведет свое начало Реформация. Сначала к Лютеру относятся лояльно, пытаются его образумить. Но потом, когда начинаются народные волнения, и крестьяне громят католические храмы, отношение к Лютеру меняется и его отлучают от Церкви. Сам Лютер пугается последствий, к которым привела его деятельность, и осуждает крестьян и вообще чернь за разрушение храмов. Но факт остается: началась Реформация, приведшая к грандиозному расколу в западном христианстве. Отныне в Европе есть не только католическая Церковь, но и множество протестантских церквей.

Эразм вначале сочувственно относился к Лютеру, впоследствии же он начинает вести открытую полемику с Лютером, хотя многие современники говорили, что именно Эразм «снес то яйцо, которое впоследствии высидел Лютер», что корни лютеровской Реформации находятся все-таки в гуманистической философии Эразма. Ведь основные положения лютеровского учения действительно были сказаны еще Эразмом, и прежде всего положение о равенстве всех людей. Эта мысль у Лютера приняла форму отрицания священства, поскольку все люди сотворены Богом и одинаковы перед Ним. Как и Эразм, Лютер призывал вернуться к первоначальному христианству. Но если Эразм говорил о внимании к ранним отцам Церкви, то Лютер указывал, что кроме Священного Писания для спасения человека больше ничего не нужно. Библия понятна каждому человеку без всяких толкований, ее нужно понимать только буквально, а не аллегорически.

Одна из проблем, которая возникала в философии и Эразма, и Лютера, — проблема свободы воли. Лютер утверждал, что воля человека подобна вьючному животному, от которого не зависит, какой всадник его оседлает. Так и от воли человека не зависит, какой всадник его оседлает — Бог или сатана. Человек не имеет свободной воли по отношению к Богу и ангелам. Люди от своего рождения (и даже от сотворения мира) предопределены — одни к спасению, другие к вечному осуждению.

С критикой такой концепции выступил Эразм в произведении «Диатриба, или Рассуждение о свободе воли». В ответ на эту работу Лютер написал гораздо более объемный труд «О рабстве воли» (5). Эразм ответил небольшим произведением, которое называется «Сверхзащита».

Оба мыслителя в данном споре апеллировали к блаж. Августину, а Лютер, кроме того, упрекал Эразма в возрождении ереси пелагианства. Лютер говорил, что, согласно Августину, после грехопадения воля человека стала несовершенной и приобрела направленность к злу. В человеке обнаруживается необходимость греха, и законом его воли становится грех. Падший человек становится рабом греха и теряет свободу воли. Только Бог может направлять одних людей к спасению, а других — к осуждению.

Эразм же утверждал, что о наличии свободной воли свидетельствует само Писание. Мнение Лютера, что всем в мире движет необходимость и что у человека нет никакой свободы, совершенно бесполезно и, более того, нечестиво, ибо тогда получается, что Бог Сам творит в нас и добро и зло, а потому, творя добро, как бы Сам награждает Себя за это добро, а творя зло, потом наказывает людей за то зло, которое Он в них совершил.

Согласно мнению Лютера, подобные рассуждения неприменимы к Богу. Бог – это творец мира, о Нем невозможно судить с точки зрения нашего разума. И если на что-либо кажется непонятным в замыслах Бога, то мы должны не рассуждать об этом, а верить словам Бога. Писание не нужно толковать — если Бог захотел что-то сказать людям, Он сказал это именно так, а не иначе. Ибо только верой спасается человек, а не делами и тем более не рассуждениями.

Жан Кальвин (1509–1564) продолжил реформаторское дело Лютера и даже создал в Женеве теократическую форму правления на основе своего учения. Смысл учения Кальвина состоял в полном доверии Богу. Бог дал людям Священное Писание, и этого вполне достаточно для нашего спасения. Ни философия, ни мистика Кальвином не приветствуются. Любое понятие о Боге, идущее не из Библии, не может быть истинным, ибо разум человека поврежден первородным грехом. Кальвин еще более усилил понимание рабства воли по сравнению с Лютером. Если Лютер учил, что человек не может влиять на те силы, которые находятся выше него (на Бога и ангелов), но свободен в плане существ, находящихся иерархически ниже (животных и материальные вещи), то Кальвин развил это учение до полного предопределения, вплоть до земных дел человека. Ведь если бы человек имел свободу, считал Кальвин, то он был бы независим от Бога, что невозможно, ведь Бог – творец и мира, и человека. Поэтому человек не может действовать иначе, чем по воле Божией, и все его действия, намерения и мысли предопределены Богом, так что спасение человека также целиком и полностью в руках Божиих.