4. Природа и общество

Оценивая значение природы в жизни общества, некоторые мыслители приходили к выводу, что она полностью определяет его развитие. Указывая на гармонию и красоту природы, один из представителей философского романтизма — Ж.Ж.Руссо ут­верждал, что выделение человечества из природы и переход его к цивилизации (которую он характеризовал как порочную) яв­ляется источником всех бед и несчастий людей. Сохранение же органического единства с природой — залог благополучия об­щества, каждого человека. Истинность и ценность суждений о единстве общества и природы особенно ясны нам сегодня.

На решающую роль природы в развитии общества указыва­ли античный мыслитель Геродот и мыслители Нового времени Ш.Монтескье, А.Тюрго и др. Последние развивали взгляды, по­лучившие название географического детерминизма. Его суть заключается в утверждении, что природа, которая истолковы­вается как географическая среда жизни общества, выступает в качестве основной причины происходящих в обществе явле­ний. Она определяет не только направление хозяйственной жизни людей, но также их психический склад, темперамент, характер, обычаи и нравы, эстетические взгляды и даже формы государственного правления и законодательства, сло­вом, всю их общественную и личную жизнь.

Географический детерминизм выступил вначале как анти­религиозное учение, стремившееся доказать земное происхож­дение общественных порядков. Однако со временем он переро­дился в так называемую геополитику - теорию и политичес­кую доктрину, согласно которым в качестве главного условия развития той или иной страны выступает расширение ее тер­ритории, жизненного пространства, сфер ее жизненных интересов.

Разумеется, природа, в том числе географическая среда, оказывает то или иное влияние на экономическое, политичес­кое и духовное развитие общества. Однако гораздо большее влияние на них оказывает практическая деятельность людей, направляемая их потребностями, интересами, целями и идеа­лами. Тем не менее, роль природы во всех направлениях дея­тельности современного человечества весьма значительна и постоянно повышается.

Жизнь всегда воспринималась человеком как нечто позитив­ное, как ценность. Лучше всего об этом свидетельствует наш язык — ведь прилагательные «живой», «жизненный», когда они употребляются в переносном смысле, всегда заключают в себе положительную характеристику того, к чему они относятся. Немало было и философских учений, подчеркивавших не только своеобразие, но и ценность живого. В этом отношении харак­терны, например, взгляды философа-гуманиста первой половины XX столетия А. Швейцера, который развивал «этику благоговения перед жизнью». Он подчеркивал глубокий мировоззренческий смысл того обстоятельства, что существование человека необходимо предполагает сохранение жизни как таковой. «...Самоотречение, - писал А. Швейцер,— должно совершаться не только ради чело­века, но и ради других существ, вообще ради любой жизни, встре­чающейся в мире и известной человеку». Существует и другая позиция, согласно которой жизнь тоже воспринимается как цен­ность, но лишь постольку, поскольку ее сохранение есть необ­ходимая предпосылка для существования человека и человечества. Каждая из этих позиций имеет свои достоинства и свои осно­вания; во многих ситуациях обе они могут побуждать к при­мерно одинаковому образу действий. Вместе с тем при всей и близости между ними имеются и достаточно серьезные расхож­дения. Вторая позиция, по существу, воспроизводит тезис Протагора о человеке как мере всех вещей. Но в качестве такой меры может быть взят человек какой-либо определенной эпохи, на­пример, человек сегодняшний, с характерными именно для пред­ставителя современной эпохи интересами, потребностями и целя­ми. Нам, однако, не дано предугадать, какие именно свойства живых ор­ганизмов будет воплощать и использовать человек завтрашнего дня. В этом смысле первая позиция более осмотрительна, хотя порой ее сторонники доходят до крайностей, считая недопусти­мым какое бы то ни было вмешательство человека в биосферу. Человечество является составной частью биосферы, и уже по одному этому не может не воздействовать на происходящие в ней процессы. Следовательно, самоограничение, к которому при­зывал А. Швейцер, разумно понимать не в крайнем смысле, а как осознание возможностей пагубного и необратимого вмеша­тельства человека в течение жизни на Земле и как предостере­жение против безответственного вмешательства, как призыв, об­ращенный к человеческой мудрости,— призыв ныне особенно ак­туальный. Человек достиг такой степени могущества, которая вынуждает его принять ответственность за сохранение жизни на Земле.