Свобода и необходимость

Существует две противоположные позиции в понимании отношения свободы и необходимости: фатализм и волюнтаризм.

Фатализм состоит в признании всякой необходимости абсолютной и, на этом основании, в отрицании какой бы то ни было свободы.

Волюнтаризм, напротив, состоит в признании абсолютной свободы, воли и отрицании какой бы то ни было необходимости, определяющей поступки отдельного человека и массовых действий людей в истории.

Согласно первой точке зрения, все действия людей, даже те, которые совершаются сознательно, предопределены. Предопределены однозначно, неотвратимо и независимо от того, какие конкретные обстоятельства (условия) имели место в прошлом, сложатся в будущем, или имеют место в настоящее время. “Однозначно” — значит именно это событие, а не какое-либо другое, должно произойти, и что произойти оно должно именно так, а не иначе. “Неотвратимо” следует понимать в том смысле, что наступление предопределенных событий невозможно приостановить, отложить, избежать:

“Независимо от конкретных условий”, места и времени — значит предопределенные события произойдут именно здесь, в этом месте, они наступят именно в это, а не в какое-нибудь другое время, и именно в этой своей форме, безотносительно к конкретным условиям, их сопровождающим.

С этой точки зрения нет и не может быть ничего случайного, нет также и никакой свободы.

Согласно второй точке зрения, во всех своих действиях человек свободен, нет никакой необходимости в действиях людей, совершающихся сознательно, поскольку они имеют своей причиной свободную волю. Воля в себе абсолютно свободна. Она действует независимо от каких-либо физических или физиологических причин. Свобода воли означает свободу мыслить и поступать так, как думаешь и желаешь поступить сам, по собственной воле, а не по принуждению. Таким образом, здесь получается, что действия человека не зависят не от каких внешних условий, но зависят только от его свободной воли.

Обе эти точки зрения основаны на метафизическом отрыве и противопоставлении необходимости и свободы, действительное отношение которых сложнее и в котором оба противоположных момента одинаково важны и существенны.

Люди не обладают абсолютной свободой, не зависящей от действительности и не связанной с какой-либо необходимостью. Если свобода состоит в том, чтобы поступать по собственной воле, исходя из того, что мы мыслим и чего сами хотим, тогда ясно, что предмет моего воления (мышления, желания), будучи некоторой внешней действительностью, существует самостоятельно, независимо от меня и моей воли. И для того чтобы быть свободным, я должен сообразовать свои действия с собственной природой существующих вне меня и не зависимых от меня многообразных вещей, связей и отношений. Воля, определяющая себя к чему-либо во внешней действительности, уже не свободна, так как зависит от некоего со-держания, в отношении которого она решает определить себя, ограничить себя, ограничить поле своей свободы данным конкретным предметом (действительностью).

Предпосылкой' (необходимым условием) действительной свободы человека является его сознание, но только предпосылкой, а не самой свободой. Поэтому люди не обладают свободой, не зависимой от их сознания (познания), и свобода не может состоять в действиях личности, совершающихся неосознанно, бессознательно, так как это в действительности приводит лишь к слепой зависимости человека от неизвестных обстоятельств, никак не связанных с его пониманием конкретной ситуации.

Свобода есть познанная необходимость. Это определение достаточно хорошо известно. Им высказывается идея зависимости всякой человеческой свободы от законов природы, некоторой вне его лежащей действительности. Так, например, если мучит жажда — мы пьем, но вот утолять ли жажду, как и каким способом — в этом мы бываем свободны, выбираем сами.

Однако человеческое познание необходимого, взятое само по себе, вне связи с истиной, обретаемой в познании, оказывается слишком абстрактным и потому недостаточным. Человек, “полагающий жизнь за друга своя”, действует вопреки природной необходимости. Предатель, спасающий свою жизнь, действует в согласии с природной необходимостью, о которой он знает. и тот, и другой — поступили по собственной воле, т. е. свободно. Только в первом случае это была свобода для добра, о которой говорится “свет твой взойдет во тьме, и мрак твой будет как полдень” (Ис. 58:10). Тогда как во втором свобода оказалась свободой зла и рабством греха, оправданием которой чаще всего бывает сила так называемых объективных обстоятельств. Сколько преступлений было оправдано соображениями познанной необходимости} В этом случае можно сказать, что сила обстоятельств господствовала над человеком лишь в той мере, в какой он сам позволил им это делать.

Действительная свобода состоит не в познании одной только необходимости, а в познании необходимости в ее Истине, и именно через это познание она обретается (“и познаете истину, и истина сделает вас свободными” Иоан. 8: 32).

Таким образом, свобода обретается через познание Истины бытия (определенного содержания, предмета, действительности). Эта истина бытия может выражаться в признании необходимости определенного порядка вещей и законов, но не сводится только к ним. Познание такой Истины и действие в соответствии с ней есть путь к свободе.