4.5. Методы гуманитарных исследований

К методам гуманитарных исследований обычно относят мето­ды изучения духовной деятельности человека. Исходными предпосылка­ми для разработки методов таких исследований послужи­ли идеи и принципы интерпретации и понимания явлений и про­цессов культурно-исторической деятельности, опиравшиеся на по­нятия и методы герменевтики¹⁰². Герменевтика возникла и развивалась в идущих от В. Дильтея¹⁰³ течениях философии кон. 19 — 20 вв. как учение о методологической основе гуманитарных наук (в от­личие от «объяснения» в естественных науках) в неразрывной связи с истолкованием и пониманием текстов, и поэтому ее методы наибольшее применение нашли в та­ких отраслях гуманитарного знания, как литературоведение и ис­кусствознание, литературная и художественная критика, теория и практика перевода и другие. В них основным объектом исследова­ния служит текст, определение которого пришлось значительно расширить в сравнении с обычными текстами.

По М.М. Бахтину текст является непосредствен­ной действительностью (действительностью мысли и переживаний), из которой только и могут исходить гуманитарные и филологиче­ские дисциплины: «Где нет текста, — пишет Бахтин, — нет и объ­екта для исследования и мышления»¹⁰⁴.

В обобщенной форме в качестве текста можно рассматривать нотную запись музыкального произведения, скульптуру или картину, созданную художником, киноленту, радио- и телепередачу и т.п. «Если понимать текст широко, как всякий связный знаковый ком­плекс,— продолжает Бахтин, — то и искусствоведение (музыковеде­ние, теория и история изобразительных искусств) имеет дело с тек­стами (произведениями искусства)¹⁰⁵.

Такое определение соответствует современному семиотическому взгляду на текст как любую упорядоченную знаковую систему, где знаками являются не только буквы того или иного письменного языка, но и другие символы и образы. Соответственно на них пере­носятся и способы интерпретации и понимания, которые требуют, однако, более сложного и специфического анализа.

Самой простой с семиотической¹⁰⁶ точки зрения является интер­претация созданных человеком текстов, написанных с помощью раз­личных формальных или искусственных научных языков, где смысл знаков однозначно определяется заранее заданными семантическими правилами интерпретации. Значительно большие трудности встре­чаются при переводе с чужого языка на родной, интерпретации ис­торических и юридических документов, текстов художественной ли­тературы, не говоря уже об истолковании поступков и поведения людей, а также социально-исторических действий. Не случайно по­этому применение герменевтических методов, как мы видели, на­толкнулось на серьезные трудности в истории и социологии.

Попытка Дильтея превратить реформированную им герменевтику в методологию гуманитарных наук не могла увенчаться успехом по следующим причинам: во-первых, доминирующим способом интер­претации исторических и социальных явлений у него в основном ос­тавалась унаследованная от Ф. Шлейермахера психологическая их трактовка; во-вторых, связанное с этим чрезмерное преувеличение значения уникальности и неповторимости социально-исторических событий и явлений привело к игнорированию роли объективных закономерностей в их возникновении и развитии; в-третьих, по­следнее привело его к отрицанию значения методов объяснения в социально-гуманитарном познании; в-четвертых, чисто психологи­ческая интерпретация литературных и других текстов оказалась не­состоятельной, поскольку эмпатия, или вживание в духовный мир автора текста, не дает возможности раскрыть смысл текста, не говоря уже о том, что современному исследователю трудно, или даже не воз­можно, вжиться в мысли и чувства авторов прошлых эпох.

Современные исследования проблем интерпретации и понимания значительно обогатили приемы и методы герменевтики, а это значи­тельно расширило и усовершенствовало их применение в гуманитар­ных исследованиях, в особенности относящихся к анализу текстов. Совершенствование и развитие методов герменевтики происходило как по линии уточнения и углубления прежних ее приемов и спо­собов исследования, так и новых, более общих подходов к процессу понимания как составной части единого, целостного процесса по­знания.

Значительному обобщению подвергся принцип герменев­тического круга, являющийся важнейшим принципом герменевтики. Суть его сводится к тому, что всякое понимание начинается с постиже­ния целого, опираясь на которое, переходят к познанию его частей, а затем на основе знания частей получают более полное знание це­лого. Такой цикл все более полного и углубляющегося познания от целого — к частям, а от частей — к целому образует непрерывно расширяющийся герменевтический круг.

В реальных примерах видна взаимосвязь целого и частей при переходе от одного уровня понимания к другому в процессе расши­рения герменевтического круга. Началом этого процесса является предпонимание, которое часто связывают с интуитивным постижением целого. Но оно может относиться и к соотношению эмпирического и теоретического уровней познания, а Вебер рассматривает предпонимание как предваритель­ное условие для образования понятия социального типа.

С чисто формальной точки зрения понятие герменевтического круга кажется логически противоречивым, поскольку познание в нем совершается от целого к частям, а затем вновь возвращается к цело­му. Однако это отнюдь не порочный круг, который справедливо отвергается логикой, ибо возврат мышления происходит в нем от частей не к прежнему целому, а к целому, обогащенному исследова­нием его частей, а следовательно, к иному целому. Поэтому процесс понимания совершается не в прежнем круге, а этот круг последова­тельно расширяется, раскрывая более широкие горизонты познания. Таким образом, правильно объяснить взаимодействие целого и час­тей в ходе понимания можно только в рамках диалектической кон­цепции познания, которая рассматривает понимание именно как процесс, как движение от менее полного и глубокого понимания к пониманию более полному и глубокому.

Диалектический характер процесса понимания был убедительно раскрыт представителями современной философской герменевтики, в особенности М. Хайдеггером¹⁰⁷. Хайдеггер придал категории по­нимания исторический и диалектический характер, открыл проек­тивный характер понимания.

Взаимодействие целого и частей может анализироваться также в рамках теории систем и семиотики, где текст рассматривается как конкретная знаковая система, расшифровка которой происходит в соответствии с общими принципами системного исследования. В со­гласии с ними именно система как целое детерминирует значение своих частей и элементов, но в то же время только взаимосвязь и взаимодействие последних определяет интегративные свойства цело­го. Такой подход применим не только к знаковым концептуальным структурам, но к любым системам — материальным и идеальным.

Диалектический подход к процессу понимания во многом изме­нил традиционное представление о смысле как цели понимания. В логике и семантике обычно проводят различие между смыслом и значением выражения. Идея такого разграничения четко проводи­лась немецким логиком Г. Фреге, который под значени­ем подразумевал предмет или денотат имени, а смысл связывал с информацией, которую оно содержит. «Собственное имя (слово, знак, сочетание знаков, выражение), — указывает он, — выражает свой смысл и обозначает или называет свой денотат»¹⁰⁸.

С этой точки зрения такие понятия, как равносторонний и рав­ноугольный треугольник имеют, конечно, разный смысл, но дено­тат у них одинаков. В логической семантике для подобного разли­чия выделяют два вида значений: экстенсиональное значение — кон­кретный предмет или класс, обозначаемый данным знаком, т.е. возможные денотаты знака, и интенсиональное значение — смысл понятия или выражения, которые соответствуют знаку.

Сторонники широко распространенной и ставшей почти тради­ционной точки зрения считают, что адекватное понимание текста сводится к раскрытию того смысла, который вложил в него автор. Поэтому задача любого специалиста, работающего с текстом, будь то переводчик, историк, литературовед или критик, заключается в том, чтобы с помощью всех доступных приемов и методов интер­претации текста выявить авторский смысл в наиболее чистом виде, не допуская каких-либо искажений, добавлений и изменений. Та­кую точку зрения, как мы уже знаем, особенно настойчиво выдви­гают переводчики, и в определенной степени они правы, выступая против искажения авторского текста. Однако каждая эпоха рас­сматривает великие произведения литературы и искусства со своей точки зрения, подходит к ним со своими критериями художествен­ных, нравственных и культурных ценностей.

Представители нетрадиционной точки зрения, которой придер­живаются фактически все новаторы в литературе и искусстве, и по­зицию которых защищает и обосновывает ряд методологов науки, напротив, убеждены в том, что процесс понимания неизбежно свя­зан с приданием дополнительного смысла тому, что стараются по­нять. Бахтин, например, указывал, что понимать текст так, как его понимал автор, недостаточно, «понимание может быть и должно быть лучшим»¹⁰⁹. Поэтому в отличие от переводчиков талантливые исполнители музыкальных произведений всегда подчеркивают свою интерпретацию и индивидуальность исполнения. Именно в этом заключается творческий подход к пониманию, который не сводится к простому воспроизведению авторского смысла, а обязательно включает критическую его оценку, сохранение всего позитивного и обогащение его смыслом всех тех реалий, которые являются харак­терными и для современной эпохи и органически связаны со смыс­лом авторской позиции.

С диалектическим характером понимания и творческим поиском смысла неразрывно связан исторический подход к интерпретации, который был намечен еще в трудах Дильтея. Эта идея получила мощное развитие в процессе применения идей герменевтики в социо­логии, истории, социальной психологии и антропологии. Касаясь универсализма и всемирности смысла, Бахтин подчеркивает, что «не может быть единого (одного) смысла. Поэтому не может быть ни первого, ни последнего смысла, он всегда между смыслами, звено в смы­словой цепи, которая только одна в своем целом может быть реаль­ной. В исторической жизни эта цепь растет бесконечно, и потому ка­ждое ее звено снова и снова обновляется, как бы рождается заново»¹¹⁰.

Исторический характер понимания текста связан с изменением социальных, экономических, нравственных и культурных условий жизни общества, с позиций которых подходит к истолкованию тек­ста каждый интерпретатор. Ведь в ходе истории меняются концеп­ции и парадигмы науки, критерии рациональности познания, нор­мы поведения, ценностные установки и другие факторы, влияющие на осмысление текстов. Кроме того, сам текст получает новое ос­вещение в рамках другого, более широкого, контекста, чем автор­ский. При раскрытии смысла прошлых социальных и культурных процессов особенно важно анализировать также конкретные исто­рические условия их возникновения и развития.

Особенно важные изменения в сравнении с классической гер­меневтикой произошли в трактовке методов объяснения и понима­ния. Дильтей и его сторонники считали, что исторические и соци­ально-культурные явления и процессы в силу их неповторимости нельзя подвести под общие схемы и объяснить с помощью законов. Поэтому их можно постичь лишь с помощью интерпретации и по­нимания. В противовес этому сторонники неопозитивизма, имев­шие большое влияние в философии науки, как и их предшествен­ники, против которых выступали представители герменевтики, вновь стали заявлять, что недостаток объяснений в социально-гуманитарных науках зависит от неразвитости их концептуального аппарата. Как только эти науки достигнут необходимой теоретиче­ской зрелости, к ним можно будет применить традиционные схемы и модели объяснения. Но обе эти противоположные точки зрения оказались несостоятельными.

Во-первых, в социально-гуманитарном познании были найдены другие формы объяснения, которые были названы телеологически­ми, или финалистскими. В отличие от причинных и других гомологических объяснений они не ставят своей задачей подведе­ние явлений и событий под некоторую общую схему, а стремятся раскрыть цели, намерения и мотивы поведения людей.

Во-вторых, принципы и методы понимания в видоизмененной форме были перенесены на естественнонаучное познание. Поскольку телам и явлениям неодушевленной природы нельзя приписать никаких целей и стремлений, постольку в этом случае речь в точном смысле слова может идти только о понимании тех теоретических по­строений, которым ученые придают смысл и с помощью которых постигают природу. Совершенно аналогичным образом можно го­ворить, например, о понимании работы машины, имея в виду тот смысл, который человек связывает с его использованием.

Наряду с этим для социально-гуманитарного познания особое значение приобретает введенное Вебером объясняющее понимание. Например, мы понимаем действия охотника или стрелка, если нам известно, что первый добывает зверя за плату, а второй действует по приказу, во гневе, из мести и т.п. «Все это, — пишет Вебер, — понятные нам смысловые связи, понимание их мы рассматриваем как объяснение фактического действия. Следовательно, в науке, предметом которой является смысл поведения, «объяснить» означа­ет постигнуть связь, в которую по своему субъективному смыслу входит доступное непосредственному пониманию действие»¹¹¹.

Особое значение в современных гуманитарных науках, в том числе в филологии, истории литературы и искусства, культурологи, приобретает диалогический характер процесса понимания. По сути дела, уже обыкновенная речь представляет собой простейшую форму диалога. Более специфическими его формами являются спор, поле­мика, дискуссия и диспут. Из диалога же возникла античная диалек­тика. Во всех этих случаях диалог выступает в прямой, непосредст­венной форме обмена мыслями, их обоснования и критики. Но можно говорить также о косвенном диалоге, который, например, ведет исследователь с автором литературного произведения или лю­бого текста. Задавая вопросы, он ищет ответ на них в самом тексте и тем самым стремится раскрыть его смысл и понять его. Более то­го, можно с достаточным основанием говорить о диалоге разных культур и традиций, если исходить из максимы Бахтина: «Жить — значит участвовать в диалоге: вопрошать, внимать, ответствовать, соглашаться и т.п.»¹¹².

Все эти изменения в разработке и совершенствовании методов исследования значительно усилили и обогатили социально-истори­ческое и гуманитарно-культурное познание, ослабили прежнее про­тивопоставление естествознания обществознанию.

Контрольные вопросы и задания:

1. Каковы причины появления узко-специальных методов научных исследований?

2. В каком смысле методы экономических исследований занимают промежуточное положение между методами естествознания и социологическими?

3. В чем проявляется слабость экономических концепций и теорий?

4. Какое направление развития экономических исследований можно считать перспективным для современных российских условий?

5. В каком смысле социология до сих пор не может считаться состоявшейся наукой по мнению ведущих социологов?

6. Каковы границы возможностей применения эксперимента в социологии?

7. Какие виды шкал используются в научных исследованиях по экономике? Приведите примеры их применения.

8. Какие виды шкал используются в научных исследованиях по социологии? Приведите примеры их применения.

9. Укажите основные этапы метода гипотезы. Приведите пример из социологических исследований.

10. В чем заключается суть и взаимодополнение анализа и синтеза в экономическаих научных исследованиях? Приведите примеры.

11. В чем заключается суть моделирования в экономике? Приведите пример макроэкономической модели.

12. Какие требования предъявляются к экономико-математическим моделям? Каковы источники эффективности моделирования в научных исследований?

13. Приведите пример применения метода группировок и классификаций в социологических исследованиях?

14. Придумайте задачу на применение дисперсионного анализа в экономических исследованиях?

15. Каковы причины построения мотивационной теории синтетической? Что необходимо исследовать для ее успешного применения?

16. Приведите примеры применения корреляционного и регрессионного анализа в экономике и социологии.

17. Приведите пример применения факторного анализа в социологии.

18. Приведите пример приведения корреляционного анализа в исторических исследованиях.

19. Существует ли логическая связь между герменевтическим кругом и методологией мягких систем разработки управленческих решений?