3. 4. Концепция бытия человека. Понятие полноты бытия и собранного субъекта в философии м. Мамардашвили

Не существует никакой Западной, никакой Восточной философии. Философия существует только одна, и в ней только одна главная тема – полнота бытия как назначение человека, которая приходит через чудо собранного субъекта, а оно в свою очередь приходит через чудо мышления.

Человек состоит из желаний, стремлений, ожиданий, состояний, потребностей. Но в бытие не входит то, что вызывается натуральным ходом событий, а только то, что вызывает сцепление бытийствующих начал, заставляя его длиться, выживать. Отсюда и первичный смысл мудрости, «философии спасения, которая получила название в соответствии с основным принципом – «спасение» – (бытия). Так вот вся русская философия и была ориентирована на целостность и полноту человеческого бытия как на некий идеал, выяснением условий осуществления которого, она занималась. На её основе вырабатывались первые термины рациональной философии, в рамках которой появилась потом наука, а затем сформировались такая привилегированная пара: философия и наука в рамках культуры – тоже человеческой учреждение. На чём основана «философия спасения», в которой слова и учения меняются, а стиль и способ остаются?

Например, что ищет царь Эдип из древнегреческой трагедии? Он хочет узнать, что он собой представляет? Его интересует его полнота бытия, как целое. А его отражение рассыпано как в осколках зеркал, но он их не собирает, хотя эти отражения и есть он, и поэтому он совершает кровосмешение, как бы не зная, убивает отца, как бы не зная, его поступки нельзя отменить, и они превращают его жизнь в неосмысленный кошмар. У пифагорейцев это называлось – «Оторваться от колеса рождений». В Восточной философии такой стихийный ход событий фиксирует понятие «Кармы» – судьбы, заставляя нас снова и снова рождаться: то в виде суслика, то в виде поросёнка, потому что это нечеловеческое бытие.

Так возникает идея собирания таких состояний себя в необходимой точке целиком, когда ты уже не зависишь от того, как что-то сцепится вне тебя, т.е. от обстоятельств, ты собрался. Вот это собранное и называется «полнотой бытия», в которой скрыта суть дела русской философии спасения. Это – «собранное» и есть первичный философский идеал мудрости, суть которой спасение и одновременно свобода. Всё остальное называлось термином «зависимые рождения», ибо не я там рождаюсь, меня рождают через страдания обстоятельства. Поэтому со мной можно сделать что угодно. В этом смысле русская философия – это обсуждение условий свободы. Ибо свобода – это свободные, а не произвольные дела. У Платона в диалогах описывается случай возвращения человека из царства мертвых, который там подглядел странные вещи, что люди там могли исправить прошлую жизнь, но не исправляли, а совершали ошибки вновь. И Эдип совершает ошибки, потому что не осмысливает своё бытиё. Под знанием тогда и имелось в виду – подлинное бытиё. Эдип не знал, а должен был знать, поэтому время в ситуации незнания выпадает из его бытия. Значит что-то нужно сделать, чтобы следующий момент времени по содержанию автоматически не вытекает из предыдущего. Всё, что во времени наоборот стремится к распаду. Значит, дело в содержании бытия, надо знать, что ты хочешь.

Так появляется техника порождения нового, техника мышления, удержания памяти, искусство, «концепция врождённых идей», требующая сформулировать свои цели, возникает трагедия, как передача опыта и смыслов. Она как изобретение колеса. Всё это новые исторические формы, заменившие мифологию, анимизм, тотемизм, ритуал, не достаточно стало просто попрыгать у костра. Философия, как технология преодоления обстоятельств, причин и следствий, разрешающая вечные (в смысле неполноты, как вновь встающие) вопросы бытия, вносит исторические поправки в наши ограниченные возможности. И это не раз навсегда, а каждый раз нужно делать заново, ибо бытиё одно, если мы делаем необходимые вещи, и другое, если не делаем. Разве есть что-нибудь, что нравственно навсегда, она оживает и длится только тогда, когда мы поступаем нравственно, т.е. через нас. Правил на все случаи жизни не существует, каждый раз надо заново устанавливать, что субъективно, а что проблема. Философия вообще-то не занимается проблемами. Она занимается обсуждением возможности продолжения бытия. А бытие – или есть, или его нет. И чтобы установить это, нужно создать теоретическую конструкцию, чтобы провести верификацию (извлечение) возможного бытия, установить границы на уровне теоретической конструкции, помнить, что акт бытия постоянно воссоздаётся. Поэтому Парменид говорит, что бытиё кругло, в смысле замкнуто – завершено. И знание наше о бытии должно быть построено так, чтобы оно не зависело от того, что со временем появится в качестве ложного. Это и означает пребыть раз и навсегда, целиком сбыться. Для этого надо ухитриться, или быть настолько мудрым, чтобы проскочить в дырочку настоящего момента, а там – целый мир.

Инструмент философии, есть, прежде всего, предельный язык, с помощью которого она занимается прояснением обстоятельств человеческой жизни как таковой – на пределе. Т.е философия занимается основаниями человеческой жизни в предельной их форме (или предельными основаниями человеческого бытия и мышления.) Что доводится до предела?

Философия как пространство мысли есть философия философии. Философия всегда «спаривается» с наукой. Началось, казалось бы, всё с решения личностно-бытийных задач. Но одновременно было завоёвано пространство и для объективной научной мысли. Без философии не могла бы возникнуть никакая наука, – объективная человеческая мысль, ставящая цели и вырабатывающая точные рациональные методы их решения, контролируемые способы обработки опыта и аргументации. Наука не могла бы возникнуть из простого накопления знаний, без философии, которая породила в качестве побочного продукта пространство теоретического мышления. То есть, философия начала изобретать предметы, которые представляют предельные основания человеческого бытия, и, одновременно, сформулировала первые элементы теоретических процедур.

Возник мир теорий, который строится на понимании двух вещей: первой – что есть идеальные предметы, и второй, что есть эмпирия, в которой это идеальное никогда не выполняется. Да и чтобы контролировать движение мысли, результатов, связи и зависимости, нужно было посмотреть на них глазами идеальных объектов. Идеальные объекты – формы – и выступили как условия рождения – правила глядения на предметы, которые стали условием открывания гармонии в эмпирическом хаосе переплетения связей. Идеи, идеальные начала, называемые формами, продолжают рождать и сегодня как идеальные, так и материальные предметности. Реальный мир – продукт идей. Такой идеей выступает символ «непорочного зачатия», которое ничем не опосредовано. Оно непорочно. – Простой смысл, если знать законы языка. – Речь конечно о втором духовном рождении человека в глубоко символическом смысле слова. И душа должна собраться, чтобы услышать язык философии. Проблема идей часто фигурирует в виде терминов «сущность», «сущность и явление». В общем, все пары философских оппозиций, которые существуют: форма и содержание, возможность и действительность, случайность и необходимость, – зарождались здесь. Идея человечности – это колесо всего, не в смысле единичного и общего, а в смысле горизонтов возможностей, как колесо – это горизонт возможностей передвижения, как идея человека – горизонт человечности, как идея дома отражает одновременно и ритм, и горизонт, и режим человеческой жизни, замыкание пространства вокруг нас. Идея есть дом. Мы внутри идеи, наше мышление внутри идеи – формы. Мы – внутри, где целый мир представлений и возможностей. Есть жизнь, а мы внутри этой идеи жизни. А в науке – геометрические теории. Идея числа, или число как идея. Каждый раз речь идёт об основаниях, которые позволяют контролировать по законам формы ход последующих рассуждений об универсалиях. Одно и многое в античности. Вот так впервые и возникает пространство науки, как побочный и параллельный внутренний продукт философии, где сцепление понятий всегда требует напряжения, ибо язык изначально предметен и нагляден. Но видно это тоже только на фоне теории и факты мы начинаем замечать, когда есть теория. Ещё одно решающее понятие философии: Логос – порядок мира, порядок языка, но логос это и порядок такого мира, который внутри себя содержит и выполняет человеческие условия понимания. Множество фактов, объединённых координирующим лучом формы, идеи и есть логос, то есть такой порядок, который срабатывает независимо от человека. Поэтому нужно заглядывать и в форму. Ибо душа – в действительности – это выявление условий понятности, которые предшествуют тому, чтобы мы вообще нечто могли видеть в терминах естественного целого или естественной необходимости.