3. 3. Онтология как учение о бытии и о содержании мира

Конкретное наполнение пустого абстрактного понятия «бытие» отражает категория субстанции. Вводя понятие субстанции, философы от констатации наличия бытия переходят к выяснению вопроса о том, что же именно существует. «Субстанция» означает первооснову всего сущего, то, посредством чего все вещи существуют. Субстанция может пониматься как в материалистическом, так и в идеалистическом духе. Поэтому споры о материальной или духовной природе субстанции в философии ведутся на протяжении нескольких веков.

Поскольку зависимость мировоззренческих проблем часто обнаруживает связь с онтологией – учением о бытии, поясним, что сама проблема «субстанции» тоже эволюционировала. Не случайно, по М. Мамардашвили, философия родилась от удивления, что порядок возможен.

Мы уже говорили о том, что проблема бытия встает в изломах человеческого существования как надежда на собственное бытие. (Может быть, поэтому первая книга Моисея в Библии так и называется «Книга Бытия»). Пытаясь осмыслить многообразие мира, человек встает перед проблемой единства этого многообразия. Есть ли единая основа этого многообразия, каким образом оно появляется, что с ним происходит, куда оно девается? Поддаётся ли оно управлению?

Выше мы отметили, что категорией, выражающей суть этой проблемы, является «субстанция» (от латинского слова – сущность). Субстанция – это то, что существует благодаря самой себе, что лежит в основе, по определению

Б. Спинозы, обеспечивает единство многообразия, – неизменная и неуничтожимая первооснова бытия, в противоположность его меняющимся свойствам, состояниям, формам. У Б. Спинозы это сама природа, существующая через модусы – разновидность, проявление чего-либо. Д. Беркли считает наоборот, что субстанцией является дух. В соответствии с общей направленностью той или иной концепции, то есть в зависимости от их субстанциональной основы выделяются различные модели, бытия:

– монизм, где в качестве субстанции мыслится одна основа – «моно» – один, например – материализм и идеализм;

– дуализм – «ду» – два – философия Декарта;

– и плюрализм – множество субстанций – Эмпедокл, Лейбниц.

Так у Декарта кроме абсолютной субстанции – Бога, есть две сотворенные – телесная и духовная. Б. Спиноза ограничивается одной субстанцией, которую называет Богом, или природой. Для Д. Юма субстанция лишь ассоциация восприятий, нецелостность обыденного сознания. У И. Канта субстанция – условие возможного синтеза опыта в восприятии, но у него уже, в отличие от других, субстанция изменчивое состояние мира. Этот подход развивает и Г. Гегель, подчеркивая внутреннюю противоречивость и способность к саморазвитию.

Значение понятия субстанции состоит в том, что оно позволило в границах гносеологии (учения о познании) противопоставить сущность и явление, актуализировать проблему различия между неизменным и изменяющимся миром, между бытием мира и бытием в мире, отличить конечное и бесконечное.

Но, появившись как потребность внести в мир определённость, понятие «субстанции» тоже вышло из берегов, т.е. стало текучим, меняющимся, и опять появилось сомнение в целесообразности её как фундаментальной категории. Сам термин стал употребляться в значении субстрат вещей. Поэтому уже в эпоху Просвещения такое редуцированное понятие «субстанции» уступает место понятию «материи», эвристический потенциал которого был на порядок выше, т.к. оно определялось через сознание. Движение стало способом существования материи, а пространство и время – формами существования материи.

Итак, если философия – наука о смыслах бытия, то онтология – предметная матрица философии, которая соединяет все смыслы, определяя интегративный подход к миру. Выдвинув понятие «Бытия» философия совершила всемирно-исторический переворот, предложив иные, нетрадиционные, предельные основания стабильности мира, объединив сознание людей на основе космического, всеобщего мышления, которое собирало мир в целостность.

Отыскивая это всеобщее начало, философия фактически уравнивала традиции и культуры, перерезая связь индивида с родом, с конкретностью культуры. Появилась возможность рассматривать историю людей как всеобщую, а не локально-национальную. Чаще всего проблема конкретизации бытия осуществляется с помощью следующих тем: един или множественен мир, изменчив или неизменен этот мир, подчиняется законам, или осуществляется произвольно. Иногда он как бы тонет в текущих, промежуточных вопросах, растворяясь в гносеологических, антропологических, социальных, экономических, аксиологических проблемах, однако вновь воспроизводится на новой основе и в иной интерпретации, обнаруживая глубинные первоосновы бытия.

Значение онтологической концепции бытия состояло в том, что это была многомерная система координат, которая стала базовым основанием всех обобщений. Цель этой системы – трансценденция субстанционального бытия – человека – «ненаглядная форма знания о ненаглядном бытии». И все вопросы философии об этом, о человеческом содержании жизни, все остальные входят в него.

С этой точки зрения (по М. Мамардашвили) все исторические формы философии: Античная, Средневековая, Возрождение, Новое время, Западная и Русская философия – это выявление такого бытия мира, в котором можно жить лучше. И вся история мировой философии, включая мифологию, религию, науку, искусство, философию – это формы отношения к бытию». В философии вообще нет никакой отдельной теории познания, этики, эстетики, а есть одна дисциплина – учение о бытии. Но поскольку бытие человека содержит в себе эти вещи, она и об этом. Они характеристики бытия человека.

С этой точки зрения все основные направления философии – лишь ветви и решения этого основного вопроса философии: Почему есть нечто, а ни ничто и почему есть многое, а не одно? – (М. Мамардашвили). – Потому что есть человек, как безосновное нечто, хрупкий эксперимент, и он ниоткуда не вытекает, ни из каких правил и законов, а существует только благодаря этой множественной случайности самобытия.

Все другие слова: причины, интересы, желания, нормы, законы, содержат в себе указание на что-то внешнее. Но когда мы говорим личность, мы имеем в виду нечто, принципиально иное, основанием чего, является само нечто. Оно как добродетель и совесть – конкретные акты бытия, как и бытие, – тоже безосновны, не выводимы и потому каждый раз должны свершаться заново, в результате понимания. Потому что – нет понимания, – и не будет никакого бытия. А что будет? – инволюция, энтропия, хаос.

То же самое совесть. С наказанием за проступок всегда можно ужиться, но есть одна инстанция, – говорит М. Мамардашвили, – с наказанием которой ужиться нельзя. Это – ты сам. Это – невыносимо. Всё остальное можно вынести. Так вот эта инстанция невыносимости и есть совесть. Вот всё, что «по – Совести» и стало называться в философии – тайной, в отличие от проблем, которые можно разрешить. Тайна есть в каждом человеке, нет человека без тайны. И завоевание этой тайны делает человека свободным, если у него есть необходимость совести. «Если бы всё зависело от рационального понимания, то уверяю вас, её итогом были бы гроб и свечи». Такая жизнь кончилась бы сразу, распалась во всеобщем аду.

Итак, основными формами бытия являются: первая природа, вторая природа, бытие человека – природное и социальное, социальное бытие человека и общества, духовное бытие. Решение проблемы разное в религии, науке, философии. Соответственно формируются: религиозные, научные, философские картины мира.