6. 4. Сознательное и бессознательное

Первая развернутая теоретическая концепция бессозна­тельного была создана в начале XX века Зигмундом Фрей­дом, однако представления о неосознаваемой психике существовали еще в античной философии. У Демокрита есть различение души, состоящей из мокрых и малоподвижных атомов, и души, состоящей из огненных и подвижных ато­мов. Огненная душа соответствует разуму, ясному созна­нию, влажная душа – тому, что мы сейчас назвали бы бес­сознательным. В эпоху Средневековья Аврелий Августин в своей «Исповеди» говорит не просто о сознании, но о не­котором внутреннем опыте субъективности, который гораз­до шире, чем сознательный опыт. В Новое время Г. Лейб­ниц воспроизводит в иных терминах представления о существовании неосознаваемой психики.

Несмотря на длительную и богатую историю представ­лений о неосознаваемом уровне бытия, философское понятие бессозна­тельного было сформулировано только в XX веке. Новые идеи возникли в рамках клинической психологии сначала как по­пытка построить методику лечения невротических заболева­ний, затем психоанализ стал общепсихологической теорией, и значительно позже, благодаря усилиям последователей и учеников 3. Фрейда, превратился в философско-мировоз-зренческую концепцию.

Принципиальное и фундаментальное отличие теорети­ческой позиции

3. Фрейда от взглядов его предшественни­ков заключается в том, что 3. Фрейд постулирует первич­ность бессознательного по отношению к сознанию, и принципиально критикует позицию, представляющую уровень бессознательного как низшую форму психической активности, преодолеваемую благодаря возникновению сознания. Если раньше считалось, что сознание первично, а неосознава­емые проявления человека – лишь недоразвитое сознание, то

3. Фрейд выступил категорически против данного тезиса. «Бессознательное» – исходная и непреодолимая часть чело­веческой субъективности. Сознание производно и вторично и составляет лишь незначительную часть субъективной ре­альности.

Бессознательное – это вся совокупность психических явлений и процессов, лежащих вне сферы разума, неосоз­наваемых и неподдающихся сознательному волевому конт­ролю. Сознательные содержания могут забываться, подав­ляться или вытесняться в «бессознательное». Забываться может любое психическое содержание, вытесняются, как правило, тягостные воспоминания, а подавляются те психические содержания и функции, которые квалифицируют­ся как негативные. Кроме того, некоторые чувственные восприятия настолько слабы и неинтенсивны, что не дохо­дят до сознания и остаются бессознательными с момента своего возникновения. Граница между «сознательным бытием» и «бес­сознательным» размыта, существуют такие психические яв­ления, которые мигрируют из сферы сознания в бессозна­тельное пространство, и наоборот.

Для того чтобы обозначить границу между «сознатель­ным» и «бессознательным», 3. Фрейд вводит понятие подсоз­нания. Подсознание — это те бессознательные психичес­кие явления, которые связаны с переходом на уровень сознания. «Бессознательное» прорывается наружу в виде сно­видений, полугипнотических состояний, оговорок, описок, ошибочных действий и т.п. Именно по этим следствиям ра­боты «бессознательного» мы узнаем о его природе, содержа­нии и функциях.

По мнению 3. Фрейда, «бессознательное» имеет биологи­ческую природу. Его главной функцией является охрани­тельная функция. «Бессознательное» по мнению З.Фрейда уменьшает нагрузку на сознание со стороны негативных и тягостных переживаний. Его со­держание носит сексуальный характер и структурируется в виде комплексов. Комплекс – устойчи­вая психическая структура, которая складывается вокруг определенного переживания. Комплексы формируются под влиянием многих личных факторов и обстоятельств жизни, затем вытесняются в область «бессознательного» и могут стать причи­ной психических заболеваний. Психоаналитическая мето­дика 3. Фрейда как раз и имеет целью выявление комп­лекса, доведение его до уровня сознания, и тем самым облегчение страданий человека. 3. Фрейд считал, что спо­собом выявления и разрушения комплекса является мето­дика свободных ассоциаций и толкования сновидений.

3. Фрейд предложил собственную «модель субъективнос­ти». В ней представлена как сознательная, так и бессоз­нательная сфера. Структура субъективной реальности выг­лядит следующим образом:

«Оно», или «Ид», – глубинный слой бессознательных влечений личности, в котором главенствует принцип на­слаждения;

«Я», или «Эго», – сознательная сфера, посредник между бессознательным и внешним миром, в сознательной сфере действует принцип реальности;

«Сверх-Я», или «Super-Еgо», – установки общества

культуры, моральная цензура, совесть.

«Сверх-Я» выполняет репрессивные функции. Инстру­ментом репрессии выступает «Я». «Я» посредник меж­ду внешним миром и «Оно» стремится сделать «Оно» приемлемым для мира или привести мир в соответствие с желаниями «Оно». Под внешним миром понимается куль­тура, которая как раз и состоит из требований «Сверх-Я», т.е. норм и установок, чаще противоречащих желаниям «Оно», чем соответствующих им. Для иллюстрации взаи­моотношений «Я» и «Оно» 3. Фрейд вводит образ всадни­ка и лошади. «Я» — всадник, управляющий лошадью – «Оно». В нормальной ситуации «Я» властвует над «Оно», превращает волю «Оно» в собственное действие. Невроз возникает, когда противоречия между стремлениями «Оно» и установками «Сверх-Я» становятся непреодолимыми и «Оно» вырывается из-под контроля «Я».

Любопытен тот факт, что модель субъективности, пред­ложенная 3. Фрейдом, совпадает с моделью мира у греческо­го поэта Гомера: небо, соответствующее «Super-Еgо», зем­ля – «Эго», и Аид – подземное царство мертвых.

По мнению 3. Фрейда, все люди невротичны, поскольку живут в культуре, которая подавляет фундаментальные биологические влечения: агрессивность, деструктивность, сексуальность и т.п. Вопрос заключается только в степени невротичности. В душе каждого современного человека су­ществует конфликт между «Оно» и «Сверх-Я», а созна­тельное «Я» оказывается настолько слабым, что не в состо­янии управлять инстинктивными влечениями личности. До тех пор, пока человек вынужден подчиняться обществен­ным и культурным установкам, он не может избавиться от давления «Сверх-Я». С другой стороны, до тех пор, пока у него есть тело, он не сможет избавиться от желаний «Оно». Поскольку ни избавиться от тела, ни вырваться из культуры человек не может, единственным выходом остается установ­ление разумного компромисса между «Оно» и «Сверх-Я». Инструментом этого компромисса выступает «Я». Содер­жание «Оно» должно постепенно осознаваться и превращаться в содержание «Я». Чем более осознана внутренняя жизнь личности, тем менее эта личность невротична. Од­нако совершенно свободных от душевного страдания лю­дей в современной культуре нет. Таков неутешительный вывод 3. Фрейда.

Последователи 3. Фрейда не считали, что сам факт дове­дения до сознания пациента какого-то бессознательного пе­реживания помогает излечиться. В этом вопросе 3. Фрейд выступает скорее как классический философ, для которого знание справедливого и благого означает следование ему. Идея совпадения знания о благе с самим благом принадле­жит Сократу. Однако знание о болезни не излечивает от са­мой болезни. Это верно и в случае с невротическими и пси­хическими заболеваниями. Поэтому на протяжении XX в. классический психоанализ породил огромное количество школ и направлений, которые, во-первых, отказались от пансексуализма 3. Фрейда, а во-вторых, стремились найти более действенные способы освобождения человека от ду­шевных страданий.

В своих поздних работах 3. Фрейд предпочитает заме­нить понятие «сексуальное влечение», как основную ха­рактеристику бессознательного, на более широкое понятие «либидо», под которым понимается не только сексуаль­ность, но и вся сфера любви – родительские, дружеские, патриотические и т.п. чувства. В поздний период свое­го творчества наряду с понятием «либидо», или «эрос», 3. Фрейд вводит понятие «танатос». Эрос – греческий бог любви, Танатос – греческий бог смерти. По мнению 3. Фрейда, не только эрос, или инстинкт жизни, управляет поступками человека, но и танатос – инстинкт разруше­ния и смерти. Эрос и танатос – два противоположных, но совершенно равноправных влечения, которые руководят и управляют человеком на протяжении всей жизни. В ком-то более силен инстинкт жизни, в ком-то инстинкт смерти, но оба эти влечения присутствуют в душе каждого человека.

Одним из учеников 3. Фрейда был Карл Густав Юнг. Оставив общее определение бессознательного как тех пси­хических реакций, которые не осознаются и закрыты для волевого контроля, К.Г. Юнг принципиально разошелся с 3. Фрейдом в вопросе о природе и функциях бессозна­тельного уровня.

По его мнению, «бессознательное» имеет не биоло­гическую, а символическую природу и структурировано в виде архетипов, определяющих основу всех переживаний, представлений и поведения людей. Кроме того, бессозна­тельное выполняет не только охранительную функцию, являясь своего рода ямой, куда сбрасывается все негативное, а и ком­пенсаторную. Бессознательное дополняет сознание до це­лостности.

По мысли К.Г. Юнга, бессознательное так же, как и со­знание, обладает онтологическим статусом, т.е. существует не как проявление или свойство чего-либо другого, а совер­шенно самостоятельно. Действительность предметов внеш­ней реальности, с точки зрения К. Юнга, совершенно рав­нозначна действительности содержаний бессознательного – символов, идей, образов и т.п. Обе реальности в одинако­вой мере влияют на поведение и переживания человека.

В соответствии со своей иррациональной природой бес­сознательное находится за пределами познания, однако с помощью некоторых приемов оно может быть активизиро­вано. Приемами активизации «бессознательного» являются гипноз и методика свободных ассоциаций. Кроме того, бес­сознательное спонтанно проявляется в сновидениях, фан­тазиях, оговорках и ошибках, именно поэтому его можно изучать и на основе знания о продуктах бессознательной активности делать косвенные выводы о его природе.

Согласно К. Юнгу, «бессознательное» существует в лич­ной и коллективной формах. Личное бессознательное – все психологические приобретения личного существования – продуманное и почувствованное, а затем забытое, вытес­ненное или подавленное. Это личный багаж человека, фор­мирующийся в процессе его жизни. Коллективное бессоз­нательное начало имеет надличностную форму. И никогда не было предметом сознательного восприятия или чувствования. Возникает оно из наследствен­ной возможности психического функционирования вооб­ще, из наследственной структуры человеческого мозга и проявляется в виде стабильных мифологических мотивов, сюжетов и образов, появляющихся везде и всюду независи­мо от исторической эпохи или культурной традиции.

Если личное бессознательное структурировано в виде комплексов, то структура коллективного бессознательного задается архетипами. Архетипы – это универсальные структуры человеческой психики. Их понимание возможно по аналогии с априорными формами И. Канта. Однако если априорные формы И. Канта относятся к сознанию, то ар­хетипы К. Юнга имеют отношение только к бессознатель­ному. Слово «архетип» происходит от греческого «аrche» – начало и «typos» – образ; буквальный смысл термина «ар­хетип» – изначальный, исконный образ. К. Юнг по-раз­ному определяет архетипы, в его работах можно обнару­жить следующие определения:

– изначальные, исконные образы, присущие целым на­родам и эпохам;

– общие мифологические мотивы всех рас и времен;

– психический остаток бесчисленных переживаний од­ного и того же типа;

– формальные образцы поведения, на основе которых формируются конкретные стереотипы поведения и пережи­ваний людей разных эпох и культур.

Давая столь разные определения, К. Юнг, тем не менее, постоянно подчеркивает абсолютно формальный характер архетипа. Именно поэтому архетип доступен изучению не сам по себе, а только в связи с каким-либо конкретным со­держанием, обусловленным эпохой и культурой. Для иллю­страции формального характера архетипа К. Юнг прово­дит аналогию с кристаллической решеткой. Решетка не существует сама по себе, ее можно обнаружить только в связи с каким-либо веществом, которое структурируется вдоль определенных линий. Так же и архетип – проявляет­ся только в связи с конкретным психическим содержанием, но сам по себе, вне этого содержания существует только как потенциальная форма, как возможность. Действительнос­тью архетип становится в идеях, символах или образах, ко­торыми насыщено пространство культуры.

Архетипы лежат в основе культурной символики, зада­ют содержание мифов и верований, опосредованным обра­зом определяют характер философских учений и т.п. Герои мифов и сказок, по мнению К. Юнга, являются персонификациями психических содержаний и в зримой форме пе­редают глубинные программы, по которым существует как отдельный человек, так и человечество в целом. Таким об­разом, с помощью понятия «архетип» К. Юнг утверждает идею психического единства человечества.

Особое внимание К. Юнг обращает на следующие архе­типы: «Эго», «персона», «внутренняя личность, или душа», «тень» и «самость».

«Эго», или «Я», – комплекс идей и представлений, со­ставляющих центр сознания, обладающий непрерывнос­тью и идентичностью с самим собой, представляющий осознанные психические элементы. По мысли К. Юнга, западный человек отождествляет себя именно с «Я». Представитель западной цивилизации привычно редуцирует, свою личность только к осознаваемым психическим элемен­там. Особенно ярко эта тенденция выразилась в европейской' философии XVII–XIX веков, которая сводила сущность чело­века к интеллекту или самосознанию, совершенно игнори­руя другие проявления личности. Классическую философию можно считать проявлением эгоцентризма, так как именно она спровоцировала в XX веке переоценку ценностей, которую сами фило­софы назвали кризисом западноевропейской культуры. По мнению К. Юнга, «Эго» – лишь незначительный фраг­мент субъективной реальности, но именно этот фрагмент более всего знаком человеку и служит своеобразной точкой опоры в процессах самоидентификации.

Другим, хорошо известным каждому человеку, архетипом является «персона, или внешняя личность». «Персона» – комплекс психических функций для приспособления и удобства во внешнем, социальном мире. Этот комплекс проявлений личности, так же как и «Я», ошибочно может отождествляться с субъективностью вообще. Если вопрос «Кто Я?» часто является трудноразрешимым и провоциру­ет мировоззренческие и религиозные искания, то по пово­ду «персоны» таких проблем не возникает. Человек легко соотносит биологические и социальные начала в себе. Например, я – француз, я – юрист, или я – отец, я – врач. «Персона» – фор­мируется на основе тех психологических приемов и уста­новок, которые вырабатываются у человека при взаимодей­ствиях в социуме. Содержание «персоны» представлено совокупностью устоявшихся социальных ролей, которые личность играет, стремясь действовать в соответствии с ожиданиями других людей. Если человек в значительной степени отождествляет себя с «персоной», то в субъектив­ности появляется специфический комплекс психических функций, который К. Юнг называет «маской». «Маска» может заменить человеку его истинное лицо. Полная иден­тификация с одной или несколькими социальными ролями по сути своей невротична и чревата серьезными психоло­гическими кризисами, связанными с утратой привычной социальной функции.

Архетип «внутренней личности, или души» — это психо­логическая установка человека по отношению к собственно­му внутреннему миру. «Душа» дополняет «персону» и по своим свойствам противоположна ей. «Внутренняя лич­ность» может иметь как мужские, так и женские черты. Так, «внутреннюю личность» женщины К. Юнг называет «Анимусом», а «внутреннюю личность» мужчины – «Анимой». «Душа» женщины несет в себе мужские черты, и на­против, «душа» мужчины – женские по принципу допол­нения до целостности. По мнению К. Юнга, из характера «персоны» человека можно вывести характер его «души»: все, что в норме, должно быть во внешней установке, но по каким-то причинам отсутствует, находится во внутренней. Если человек не осознает комплекс своих внутренних уста­новок и проявлений, т.е. не осознает свою «душу», то эти психические содержания могут проецироваться во вне – в реальное лицо, которое становится объектом любви или ненависти. Сознательное приспособление к объекту, пред­ставляющему собой душевный образ, невозможно до тех пор, пока человек не осознает особенности своей «внут­ренней личности».

Архетип «тени» фокусирует в себе все те психологи­ческие черты и переживания, которые оцениваются как не­гативные: агрессивность, разрушительность и т.п. Чем ме­нее человек осознает наличие в себе такого негативного психического содержания, тем сильнее и разрушительнее может быть проявление «тени».

Архетип «самости, или целостности» выражает един­ство личности, всех ее сознательных и бессознательных проявлений. «Самость» – наиболее таинственный архе­тип, в культуре он проявляется в виде образов идеальной, божественной личности. «Самость» – центральный архе­тип, цель саморазвития человека. По мнению К. Юнга, смысл человеческой жизни состоит как раз в том, чтобы развивать свои внутренние силы и способности, двигаться к личностной полноте, т.е. наполнять конкретным содержа­нием архетип самости.

В мифах, сказках разных народов мира, а также в художе­ственной литературе можно обнаружить образы, соответ­ствующие основным архетипам коллективного бессозна­тельного: и образ «тени», и образ «Анимы» или «Анимуса», и образ идеальной личности известны в качестве внешних культурных констант. Однако, несмотря на известность и привычность, они по-прежнему с трудом осознаются как собственные внутренние психические переживания.

Несмотря на принципиальную новизну и нетрадицион­ность некоторых идей К. Юнга, его концепция получила широкое распространение в философии и психологии вто­рой половины XX века. Идеи К. Юнга оказались приемлемой основой для самопонимания западного человека конца XX века. Кроме того, они позволяют прояснить некоторые важные особенности современной культуры.