Об ужасном, жалостном и бедственном повреждении

ЛЮЦИФЕРА В СЕДЬМОМ ДУХЕ ПРИРОДЫ.

ПЕЧАЛЬНЫЙ ДОМ СМЕРТИ

26. Если бы даже все деревья были писцами, и все ветви перьями, и

все горы книгами, и все воды чернилами, то все же они не могли бы

достаточно описать ту скорбь и беду, какую Люцифер со своими

ангелами внес в свое место.

27. Ибо из дома света сделал он дом тьмы, из дома радости -- дом

печали, из дома веселия и прохлады -- дом жажды и голода, из дома

любви -- вечную вражду, из дома кротости -- вечный стук, громы и

молнии, из дома мира -- дом вечного плача и стенания, из дома смеха --

дом вечного трепета и ужаса, из рождения света и благости -- вечную

адскую муку, из сладостной пищи -- вечную мерзость и смрад,

отвращение от всех плодов, из дома Ливана и кедров -- дом каменистый,

скалистый и огненный, из сладкого благоухания -- смрад, дом

запустения и разорения, конец всего доброго, из Божественного тела --

черного, темного, холодного, жгучего, грызущего и не истребляющего

одного себя диавола, который есть вражда против Бога и ангелов Его,

и все небесное воинство против него.

28. Теперь заметь: ученые много спорили, расспрашивали и раздумывали

о яростной злобе во всех тварях, равно как в солнце и звездах в сем

мире; и есть также некоторые весьма ядовитые и злые звери, гады и

растения в сем мире, которым по справедливости удивлялись разумные

люди, и иные решили, что Бог хотел, значит, также и зла, раз Он

сотворил так много злого; иные же возлагали вину на падение

человека, а иные -- на действие диавола.

29. Но как все травы и произрастания сотворены были до времен

человека, то нельзя возлагать вину на человека, ибо человек не

получил в своем сотворении животного тела, но оно стало таким лишь в

его падении. И не вносил также человек злобы и яда в зверей, птиц,

гадов и камни, ибо он не имел их тела; иначе, если бы им была

внесена ярость во все твари, он не имел бы вовеки пощады у Бога, как

диавол. Бедный человек пал не по своей умышленной воле, но через

привитый диаволом яд, иначе для него не было бы помощи.

30. Истинное наставление об этом ты найдешь здесь изложенным дальше,

не из желания кого-либо унизить этим, но из любви и в смиренное

назидание, из бездны моего духа и в некоторое утешение бедному,

больному, ветхому Адаму, лежащему ныне на одре последнего отхода

отсюда.

31. Ибо в Христе все мы единое тело, потому и этот дух смиренно

желал бы также, чтобы его сочлены усладились перед своим отходом

глотком благородного вина Божия, чтобы выдержать великий бой с

диаволом и одержать победу; чтобы разорена была победа диавола в сем

ныне полном мире и святилось великое имя Господа.

32. Теперь смотри: когда был сотворен со своими ангелами царь

Люцифер, такой славный, прекрасный и Божественный, как херувим и

царь в Боге, он дал себе обольститься своим прекрасным обликом при

виде того, какой благородный, прекрасный и славный восходит в нем

дух; тогда семь неточных духов его возомнили, что если они восстанут

и воспламенятся, то будут так же прекрасны, славны и могущественны,

как и душевный дух; тем самым они захотели господствовать во всей

области собственною силой и властью как новый Бог.

33. Они видели ясно, что душевный дух качествует совместно с сердцем

Божиим, и потому постановили восстать и воспламениться в надежде

быть столь же ясными, глубокими и могущественными, как глубочайшее

основание в средоточии сердца Божия.

34. Ибо они возомнили поднять природное тело, сплоченное воедино из

природного духа Божия в сокровенное рождение Божие, чтобы семь

неточных духов их поднялись так же высоко и были так же

все-постижимы, как и душевный дух; и душевный дух должен был

восторжествовать над средоточием сердца Божия, и должно было

подчиниться ему сердце Божие; и семь духов захотели слагать и

образовывать все своим душевным духом.

35. И это высокомерие и своеволие было совершенно противно рождению

Божию, ибо телу ангела надлежало оставаться на своем престоле, и

быть природою, и пребывать в покое, как смиренная мать, и не

обладать всеведением и собственным разумным постижением сердца или

глубочайшего рождения Святой Троицы; но семь духов должны были

рождаться в своем природном теле как в Боге.

36. И постижение их должно было быть не в сокровенном ядре или в

самом внутреннем рождении Божием; но душевный дух, порожденный ими в

рождении сердца, должен был качествовать совместно с

наивнутреннейшим рождением Божиим и помогать образованию и сложению

всех образов по желанию и воле духов, чтобы все в Божественной славе

было единым сердцем и единою волею.

37. Ибо таково и рождение Божие: седьмой дух природы не простирается

назад в отца своего, который породил его, но как тело пребывает в

покое и предоставляет воле Отца, каковая есть шесть прочих духов,

слагать и образовывать в себе как они хотят.

38. И никакой дух не достигает также до сердца Божия, особенно своим

телесным существом; но он заключает свою волю вместе с другими в

средоточие для рождения сердца, так что сердце и семь духов Божиих

суть, таким образом, единая воля.

39. Ибо таков закон постижения, чтобы оно не поднималось в

непостижимое, ибо сила, сплачиваемая воедино в средоточии или в

середине из всех семи духов, непостижима и неисследима, но не

невидима; ибо это есть сила не одного только духа, но всех семи.

40. Таким образом, дух в своем собственном теле, вне своего

настоящего рождения, не может достигнуть во всецелое сердце Божие и

все испытать и исследовать, ибо вне своего настоящего рождения он

постигает только свое собственное рождение в сердце Бо-жием; но все

семь духов вместе постигают всецелое сердце Божие. ["Также и в

человеке, но разумей: по образу Божию, а именно в душевном духе, не

в огненной сущности души, но в сущности света, где пребывает образ

Божий".}

41. Но в собственном своем постоянном рождении духов, где один

непрестанно рождает другого, каждый дух постигает все семь духов, но

лишь в восходящей молнии жизни.

42. Но сердце, когда оно рождено, есть нечто особое, особое лицо, не

отделенное, однако, от духов; но духи не могут в своем первом

рождении превращаться во второе.

43. А также и второе не может превращаться в третье, второе есть

исхождение духа; но каждое рождение пребывает на своем престоле,

однако все рождения вместе есть единый Бог.

44. Но так как тело Люцифера сотворено было из природы и из самого

внешнего рождения, то он был совершенно не прав, поднимаясь в самое

внутреннее и глубочайшее, чего он не мог сделать по Божественному

праву; но ему надо было восстать и воспламениться, чтобы неточные

духи получили способность самого острого проницания и зарождения.

45. Сдается мне, прекрасный некромант, что и ты испытал превращение:

ты рад и людей научить своему искусству, не станут ли, быть может, и

они такими же могущественными богами, как и ты.

46. Вы, слепые и гордые чернокнижные фигляры, вот в чем таится ваше

искусство: вы превращаете стихии вашего тела посредством ваших

заклинаний и употребляемых вами на то орудий качеств и мните, что вы

вправе так делать, но докажите, что это не противно рождению Божию.

47. Как это вы мните, будто можете превращаться в другой образ? Так,

вы позволяете диаволу морочить вас и, однако, слепы в искусстве; и,

как бы хорошо вы его ни изучили, вы все же не знаете его цели; ибо

сердце его есть превращение неточных духов, как это сделал господин

Люцифер, когда захотел быть Богом.

48. Ты скажешь теперь: как же это возможно? Смотри: когда неточные

духи тела полагают волю свою в волшебстве, то душевный дух,

порождаемый ими и господствующий в качестве звезд и стихий, в

сокровенном и глубочайшем средоточии, уже волшебник и превратился в

волшебство.

49. Животное же тело не может тотчас следовать за ним, но должно

быть зачаровано письменами, и заклинаниями, и некоторыми пригодными

на то орудиями, чтобы душевный дух сделал животное тело невидимым и

превратил его в образ, согласный с первоначальною волею неточных

духов.

50. Животная плоть не может, конечно, превратиться или водворить

себя в иное рождение; но она переводится в более тонкую и легкую

форму, подобную зверю, или дереву, или чему-либо иному, у которой

тело качествует в стихиях.

51. Звездные же духи могут облекаться в иной образ; но и то лишь

пока природное рождение допускает их пребывать над их полюсом

(Согласно толкованию Сен-Мартена, в их зените. Примеч. перев.): ибо

когда оно изменится в их обращении и проницании, так что иной

неточный дух получит первенство, то вот их искусство и повержено; и

Божеству их в первом неточном духе, в котором они начали свое

искусство, пришел конец.

52. Если оно хочет удержаться дальше, то должно быть создано заново,

сообразно правящему ныне неточному духу; или же диавол должен своим

душевным духом присутствовать в звездных духах тела и мгновенно

превратить его в иное, иначе искусству его здесь приходит конец. Ибо

природа не во всякий час позволяет колдовать с собою по желанию

духов; но все должно происходить сообразно духу, имеющему первенство

в ту пору.

53. Не тот же самый дух Божий, который имеет первенство в природе,

производит колдовство; но оно совершается в яростности салиттера,

зажженного господином Люцифером в его восстании и ставшего вечным

царством его.

54. Но когда прекращается могущество этого духа, то и зажженный

огонь не может больше служить колдуну. Ибо огонь гнева в природе не

есть в настоящее время собственный дом могущества диавола, так как в

средоточии огня скрыто пребывает любовь, и Люцифер со своими

ангелами лежит в плену во внешнем огне гнева до суда Божия, когда он

получит огонь гнева, отлученный от любви, в вечную баню себе и,

несомненно, намоет им голову своим колдунам.

55. Я пишу это здесь лишь в предостережение тебе, чтобы ты знал,

какое у волшебства основание: не то чтобы я хотел описать здесь

языческое волшебство, да я и не обучался ему; но душевный дух видит

колдовство тех, которых я в теле не понимаю.

56. Но так как оно совершенно противно любви и кротости рождения

Божия и любовь Божия противится тому, чтобы человеку без

настоятельной великой нужды причинен был вред, потому и определяет

дух колдунам и превратителям строя Божия в баню гнева природного на

вечное просыхание, -- там пусть оправдают они новое божество свое.