1O.1. Единство и многообразие мировой истории.

Изучение истории в мировой общественной мысли проходит два этапа (которые могут рассматриваться и как два особых методологических подхода): эмпирический, состоящий в описании реального многообразия истории во всей ее конкретности имен, дат, событий, и философский, заключающийся в стремлении обобщить "историческую конкретику", найти в ней повторяющееся, типичное, закономерное. Второй подход не отвергает первого, более того, использует его результаты. Однако оперирование последними осуществляется по-разному, в результате чего в истории философской и общественной мысли выделяются (иногда переплетаются) две линии: разработка философско-исторических проблем на основе либо признания, либо отрицания общечеловеческого внутреннего единства всемирной истории.

Одна из указанных линий - стремление типизировать исторический процесс на локальном уровне. Общей парадигмой такого рода концепций является идея самобытности развития данной страны (или группы близлежащих стран), их абсолютной "непохожести" на других. Примерами могут служить, например, теория "локальных культур" Шпенглера, изложенная им в книге "Закат Европы", и концепция "множественности цивилизаций" Тойнби, положенная в основу его многотомного труда "Исследование истории". Признание разнообразия, оригинальности, специфики региональных общественных образований - сильная сторона концепций локальных культур и цивилизаций. Однако возведение особенного в абсолют и отрицание общих начал всемирной истории резко ограничивает их эвристический потенциал.

Преодолеть в известной мере этот недостаток позволяет вторая линия в социальной философии, типизирующая исторический процесс на общечеловеческом уровне. К ней примыкали (начиная с эпохи европейского Просвещения) теоретики самых различных политических ориентаций и философских взглядов. Гердер, например, подводил под идею единства истории природную, естественную основу. Гегель, считавший историю "разумным, необходимым обнаружением мирового духа" /1; С.11/, видел в истории различных народов воплощение последнего, что делало их "всемирно-историческими". У Фурье идея единства истории служила обоснованию новой высшей цивилизации, которая придет на смену существующей. У Спенсера она была элементом его общей теории эволюции, спокойного и постепенного развития капиталистических отношений. Для М.Вебера, создателя теории "идеальных типов" как мысленных конструктов, организующих эмпирический материал, единство истории было непреложным принципом. Маркс, исходя из того, что труд есть "вечное естественное условие человеческой жизни и потому он ... одинаково общ всем ее общественным формам" /2; Т.23, С.195/, видел основу единства истории в системе экономических отношений.

Важно подчеркнуть, что приверженцы обеих линий в философии истории в своих трудах обнаруживают действительные, реальные, объективные основания как многообразия, так и единства истории. Так, первое ее качество обусловлено различием, во-первых, природной, во-вторых, общественной (внешней и внутренней) среды существования стран и народов. Многообразие истории существует во времени и пространстве. Во времени - это различные этапы исторического развития: формации, цивилизации, культуры, эпохи. В пространстве - это наличное реальное многообразие социальной жизни, одним из основных источников которого является неравномерность исторического развития. ("При общей закономерности развития во всей всемирной истории, - справедливо подчеркивал Ленин, - нисколько не исключаются, а, напротив, предполагаются отдельные стороны развития, представляющие своеобразие либо формы, либо порядка этого развития" /3; Т.45, С.379/).

Второе же качество истории вытекает из первого, ибо многообразие есть условие осуществления единства. Любое реальное единство представляет собой единство многообразия. Многообразие обеспечивает человеку необходимую для выживания способность к адаптации, позволяет обществу, человеческим общностям приспосабливаться к различным природным и историческим условиям. Вместе с тем диалектика единства истории и ее многообразия отражает признание общей направленности исторического процесса, в ходе которого "медленно, но верно" происходит "стирание" особенного и нарастание общего в развитии различных народов. Это обстоятельство выражено в глубочайшей идее Маркса, что "всемирная история существовала не всегда, история как всемирная история - результат" /2; Т.46, Ч.I, С.47/.

Объективный анализ "исторической конкретики" показывает, что с древнейших времен до наших дней нарастает "объединительная тенденция" в истории народов. Если в первобытном обществе пространство человеческого бытия ограничивалось рамками общины, то к моменту становления "цивилизованного" социума межчеловеческая общность распространяется до масштабов расселения племен, союзов племен, народностей, близлежащих государств и т.д., что в конечном счете привело к формированию локальных типов общественных образований. Наиболее радикальный шаг в становлении всемирной истории совершил капитализм (индустриальная цивилизация), когда вслед за великими географическими открытиями начала осуществляться ломка национальных перегородок, установление всемирных связей, интернационализация общественной жизни /См.: 3; Т.24, С.124/. Еще более отчетливо интеграционные процессы реализуются в наши дни, когда на повестку дня встало формирование взаимозависимого, целостного мира. В перспективе этот процесс, видимо, будет развиваться на основе повышения уровня обобществления производства, информатизации общества, качественного изменения материально-технической базы, разультатом чего станет, как полагает Маркс, "обобществившееся человечество"⁷.