2. Свобода личности и ответственность

Свобода -- одна из основных философских категорий,характеризующих сущность человека и его существование,состоящие в возможности личности мыслить и поступать всоответствии со своими представлениями и желаниями, а невследствие внутреннего или внешнего принуждения. В ис-тории это понятие прошло длительную эволюцию — от «от-рицательной» (свобода «от») до «положительной» (свобода«для») трактовки. Философия свободы человека былапредметом размышлений Канта и Гегеля, Шопенгауэра иНицше, Сартра и Ясперса, Бердяева и Соловьева. Свободарассматривалась в соотношении с необходимостью («по-знанная необходимость»), с произволом u анархией, с ра-венством и справедливостью.

Диапазон понимания этого понятия чрезвычайно широк —от полного отрицания самой возможности свободного выбора(в концепциях бихевиоризма) до обоснования «бегства отсвободы» (Э. Фромм), в условиях современного цивилизо-ванного общества. В русской философской традиции катего-рия свободы соотносилась с понятием «воля» и «вольницы».Понятие «воля» имеет более широкое значение, котороеоформилось примерно в XV — XVI вв. в Московском госу-дарстве. С одной стороны, «вольница» отнюдь не означалаавтономии личности, а напротив, заменяла ее авторитетомгруппы, что является в определенном смысле несвободной. Сдругой стороны, в воле есть и свое желание и повеление при-роды, степи, дали, что так характерно для русского восприя-тия мира (вспомним гоголевскую тройку). Понятие свободыродилось в христианстве, как выражение идеи равенства лю-дей перед Богом и возможности для человека свободного вы-бора на пути к Богу.

Свобода воли — понятие, означающее возможность бес-препятственного внутреннего самоопределения человека в

275

выполнении тех или иных целей и задач личности. В исто-рии философской π богословской мысли понятие свободыволи связывалось с вменяемостью человека, с его ответст-венностью за свои деяния, с исполнением своего долга иосознанием предназначения. Утвердительный, отрицатель-ный или ограничительный ответы на вопрос о возможностисвободы воли предопределен выбором той пли иной миро-воззренческой системы. Сама же воля — это сознательное исвободное устремление человека к осуществлению своейцели, которая для него представляет определенную цен-ность. Волевой акт имеет характер духовного явления, ко-ренящегося в структуре личности человека и выражающийдолженствование. Воля противоположна импульсивнымстремлениям и влечениям, а также в ряде ситуаций и ви-тальным потребностям человека (в случаях самоубийства).Как правило, понятие воли относят к зрелой личности, пол-ностью отдающей себе отчет в своих действиях и поступках.

В истории философской мысли воля трактовалась двоя-ко: во-первых, как следствие природной или сверхприрод-ной детерминации (Бог, Абсолют),'во-вторых,— как само-полагающая сила, определяющая весь жизненный процессчеловека (Шопенгауэр, Ницше). Волевые качества челове-ка определяются отчасти генетически, отчасти воспитыва-ются окружающей средой, входя в структуру характераличности. В русском языке термин «воля» идентичен поня-тию свободы, дозволенности.

Чтобы понять сущность феномена свободы личности,нужно разобраться в противоречиях волюнтаризма и фа-тализма, определить границы необходимости, без которойнемыслима реализация свободы.

Волюнтаризм - это признание примата воли над дру-гими проявлениями духовной жизни человека, включаямышление. Корни волюнтаризма содержатся в христиан-ской догматике, учении Канта, Фихте, Шопенгауэра, Гарт-мана, Ницше. Воля считается слепым, неразумным перво-началом мира, диктующем свои законы человеку. Как край-нее выражение этического релятивизма, волюнтаризм восновном проявляется в социально-политической практикекак попытка, не считаясь с объективными законами, произ-вольно, решать проблемы жизни общества.

Действовать в духе волюнтаризма — значит не считать-ся с объективными условиями бытия, с законами природы иобщества, выдавая свой произвол за высшую мудрость. Та-ких примеров немало, в том числе и в недавней историинашего общества Многие ^евслкчщонеры испытывали сво-

£/Ь

еобразное нетерпение, желание «подтолкнуть» ход историии навязать ей свою (часто очень сильную) волю. Историярано или поздно показывала утопичность таких попыток, закоторые народы расплачивались кровью, нищетой, замедле-нием развития.

Фатализм, напротив, предопределяет изначально весьход жизни человека и его поступки, объясняя это то ли судь-бой (в мифологии и язычестве), то ли волей Бога (в христи-анстве и исламе), то ли детерминизмом замкнутой системы,где каждое последующее событие жестко связано с предыду-щими (системы Гоббса,' Спинозы, Лапласа). Здесь по сутидела не остается места для свободного выбора, ибо нет аль-тернатов. Жесткая необходимость и вытекающая отсюда пол-ная предсказуемость основных этапов жизни человека и глав-ных событий характерна для астрологии и других оккульт-ных учений прошлого и настоящего, равно как и длявсевозможных социальный утопий и антиутопий, отраженныйв произведениях А. Платонова, Дж. Оруэлла, О. Хаксли и др.

Вместе с тем, очевидно, что игнорирование необходимо-сти (природной, исторической и т. д.) чревато произволоми вседозволенностью, анархией и хаосом, что вообще иск-лючает свободу. Таким образом, можно прийти к выводу,что свобода есть нечто большее, чем учет объективной необ-ходимости и устранение внешних ограничений. Гораздо бо-лее существенна внутренняя свобода, «свобода для», свобо-да в выборе истины, добра и красоты.

Свобода действительно «сладкое» слово, не зря филоло-ги полагают, что -этот термин восходит к санскритскомукорню, означающему «любимый». «Живи свободно илиумри» — в этом девизе американского штата Ныо-Хемпширзаключено достаточно глубокое содержание.

Очевидно, что существеннейшей характеристикой свобо-ды является ее внутренняя определенность. Φ. Μ. Достоев-ский верно заметил по этому поводу: «Человеку надо — од-ного только самостоятельного хотения, чего бы эта самосто-ятельность не стоила и'к чему бы не привела». Человек непримет никакое общественное устройство, если оно не учтетвыгоды человека быть личностью и иметь свободу для еереализации.

Выделяют несколько моделей взаимоотношений лично-сти и общества по поводу свободы и ее атрибутов.

Во-первых, чаще всего это отношения борьбы за свобо-ду, когда человек вступает в открытый и часто непримири-мый конфликт с обществом, добиваясь своих целей любойценой. Но это трудный и опасный путь, чреватый тем, что

277

человек может утратить все другие человеческие качества и,ввязавшись в борьбу за свободу, попасть в еще худшее раб-ство. Во-вторых, это бегство от мира, так называемое эска-пистское поведение, когда человек не в силах обрести сво-боду среди людей, бежит d монастырь, в скит, в себя, в свой«мир», чтобы там обрести способ свободной самореализа-ции. В-третьих, чаще всего, человек адаптируется к миру,жертвуя в чем-то своим стремлением обрести свободу, идя вдобровольное подчинение, с тем, чтобы обрести новый уро-вень свободы в модифицированной форме.

Возможен, конечно, вариант известного совпадения ин-тересов личности и общества в обретении свободы, что на-ходит выражение в странах с развитыми формами демокра-тии. Если раньше свобода воспринималась в основном какотсутствие принуждения со стороны государства, то к сере-дине XX в. уже стало очевидно, что понятие свободы должнобыть дополнено идеей регулирования деятельности людей.Однако суть дела в Том, что государство должно это делать неметодами насилия и принуждения, а при помощи экономиче-ского механизма и строгом соблюдении прав человека.

В 1789 г. Национальное собрание Франции приняло Де-кларацию прав человека и гражданина, в которой провоз-глашалось, что «целью всякого политического союза явля-ется сохранение естественных и неотчуждаемых прав чело-века. Права эти суть: свобода, собственность, безопасностьи сопротивление угнетению». Особо надо подчеркнуть, чтоправа человека не могут никем и ничем дарованы, они воз-никают вместе с человеком, присущи ему по праву от рож-дения. Более того, даже плод в утробе матери обладает ужерядом человеческих прав, находится под защитой закона, ав религиозной этике, уже с момента зачатия человеческаяплоть становится священной, а ее уничтожение (в случаеаборта) рассматривается как убийство.

Государство обязано гарантировать соблюдение прав чело-века, признавая, что ценность человеческой личности вышелюбых ценностей нации, класса, группы людей и т. д. Этоявляется гарантией от тоталитарного подавления прав челове-ка, признания его «винтиком» социальной системы. Еще в1918 г. Н. А. Бердяев писал: «Идея класса убила в Россииидею человека». Игнорирование или принижение прав лично-сти по сравнению с правами социальной общности ведет к не-минуемой деградации как личности, так и общества. С другойстороны, нельзя не видеть, что индивидуалистическая модельсоотношения личности и общества небезупречна. В ее рамкахмогут быть легализованы корыстные мотивы, эгоизм и та или

278

иная степень социальной несправедливости. В этой сфере каки во многих других нужна «золотая середина», которая спо-собствует усилению жизнестойкости общества и человека иразвитию человеческого в" человеке, т. е. движению к гума-низму. Еще Гегель писал, что для того, кто сам не свободен,не свободны и другое.

Таким образом; свобода — это сложнейший и глубокопротиворечивый феномен жизни человека и общества,имеющий величайшую притягательность и являющийся в тоже время-тяжким бременем. Не зря в западной философ-ской мысли анализировалось явление «бегства от свободы»,особенно если реализация свободы приводила к росту нера-венства и несправедливости. Эта проблема — как соотнестисвободу и равенство, не приводя к подавлению и уравни-ловке, стоит, перед каждым обществом и государством. Ре-шая ее, приходится ориентироваться на ту или иную систе-му культурных норм и ценностей.

Говоря о становлении представлений о ценности человека,нужно подчеркнуть, что это понятие универсальное и несво-димо к «полезности» человека для общества. Попытки делитьлюдей на «нужных» и «п'енужных» порочны по самой сути,ибо их реализация неминуемо порождает произвол, ведущийк деградации и человека, и общества. Ценность человеческойличности в определенном смысле выше всего того, что делаетили говорит данный человек. Ее нельзя свести к труду илитворчеству, к признанию со стороны общества или группылюдей. Как объективные критерии (плоды труда, акты твор-чества), так и их субъектирная оценка со стороны современ-ников грешат односторонностью. ч

История многократно доказывает, что истинный масштаби направленность деяний и помыслов многих личностей ста-новится очевиден спустя много лет, а то и столетий. Ценностьмногих исторических деятелей и их трудов как бы непрерыв-но возрастает и, в то же время, немало примеров, когда времяразвенчивает дутые авторитеты. Поэтому ценность человека впринципе несоизмерима только с плодами его деятельности.Оставляя после себя вещи, детей и идеи (заветы), человек v?может быть сведен к сумме этого наследства.

Однако в жизни возникают непростые вопросы — чем впринципе отличается продажа своих рук или мозга от про-дажи своих органов и вправе ли человек распоряжаться вэтом отношении сам собой? Очевидно, ответы типа «или даили нет» не могут удовлетворить и приходится анализиро-вать эту сложнейшую проблему. Решать ее нужно с учетомтого, что человек является не только материальным, но и

279

духовным существом, а последний род ценностей не имеетстоимостных характеристик. Образно говоря, человекаможно купить II продать целиком или частично, он самвправе это сделать, н'о необходимо помнить, что самоестрашное, говоря словами Гёте — «продать душу дьяволу»,отказавшись от самого себя. Рано или поздно человечествопреодолеет товарное отношение к человеку, он вырвется изотношений экономической необходимости в обозримом бу-дущем стоимостных характеристик человека и его тела.

Важным феноменом миры культуры являются вещи,производимые человеком на протяжении всего историческо-го пути. Мир вещей обнимает собой все — от древнейшихпирамид до суперсовременных компьютеров и ускорителей,космических аппаратов и полимеров. Этот мир материаль-ной культуры, созданный людьми для удовлетворения сво-их потребностей, представляет как бы «неорганическоетело» человека, многократно усиливая его мощь, опредме-чивая его способности и таланты. Вещнин мир стал «второйприродой» человека и не случайно ценностное отношение кнему является достаточным точным критерием личности са-мого человека. Вопрос о соотношении ценности человека,его жизни и здоровья и его имущества всегда был централь-ным для любой мировоззренческой системы. Все религиисурово осуждают стремление к накоплению материальныхценностей, жадность, алчность. Христианство считает лю-дей, погрязших в вещах и чувственных удовольствиях,«плотскими», не способными на душевность и духовность.Делиться своим имуществом с бедным — один из «столпов»ислама, обязательное 'правило поведения мусульманина.Буддисты считают, что отказ от накопления вещей - одиниз первых шагов на пути к просветлению.

Сущность проблемы ценности и оценки мира вещей со-стоит в том, чтобы уяснить пределы этого мира и их влия-ние на развитие личности человека. Очевидно, что люди немогут обходиться каким-то минимумом вещей, а идеалы ас-кетизма никогда не имели широкого распространения.Столь же очевидно, что нет и верхнего предела насыщенияэтого мира, а количество вещей в мире умножается. Болеетого, одной Из причин острого экологического кризиса яв-ляется накопление в природе отбросов человеческой циви-лизации, которые не могут быть ею утилизированы (пласт-массы, полимерные материалы и т. д.). Переработка ресур-сов планеты в .вещи идет ускоренными темпами, чтопорождает, с одной стороны, серьезную озабоченность уче-ных и политиков, а с другой, массовые движения за отказ

280

от беспредельного потребления и добровольное самоограни-чение (гандизм). А. П. Чехов вложил в уста одному своемугерою такие слова: «Человеку нужны не три аршина земли,не усадьба, а весь земной шар, вся природа, где на простореон мог бы проявить все свойства и особенности своего сво-бодного духа». Если учесть, что рост населения Земли идетдостаточно быстрыми темпами, а ресурсы ее ограничены, тоясно, что без самоограничения не обойтись, но это требуетвыработки соответствующей системы ценностей у каждойличности.

Распространенное мнение, что богатство развращает че-ловека, губит его, а бедность способствует моральному по-ведению, рождалось и поддерживалось в моменты острыхсоциальных катаклизмов, при резкой поляризации обще-ства. Не зря все мировые религии, особенно в начале своеговозникновения, были религиями бедных, обездоленных, уг-нетенных. Они обращали взоры своих приверженцев оттленных земных богатств к вечным небесным ценностям.Позже, когда церкви сами становились собственниками ивладели значительными богатствами, отношение к миру ве-щей несколько изменялось.

Атеисты, не уповая на жизнь вечную, призывали всяче-ски пользоваться благами земными. Φ. Μ. Достоевский ви-дел в этом основной порок идей социализма, ибо человек,непрерывно потребляющий материальные блага и удовлет-воряющийся, физически обращается либо в животное, либов машину. Л. Н. Толстой предсказывал, что люди в буду-щем обществе будут «наслаждающимися комками нервов».С проблемой удовлетворения «непрерывно растущих по-требностей» населения столкнулись так или иначе все обще-ства, пытавшиеся провести в жизнь социалистические идеа-лы. Не случайно в этих странах везде осуждалось «потреби-тельство»; насаждалась идеология уравнительности,близкая к аскетическим стандартам жизни. При этом проис-ходило подпольно значительное расслоение общества, обра-зовывалась потребительская элита при обеднении значи-тельной массы населения. Понятно, что в таких условияхпризывы к служению высоким идеалам и личной скромно-сти выглядели как насмешка.

Вещи сами по себе в ценностном отношении нейтральны,как и сам феномен свободы, хотя человечество в течение ты-сячелетий мечтало переплавить «мечи на орала». Ценностноеотношение возникает только в том или ином социальномконтексте. С одной стороны, как говорят в отношении уче-ных и науки: «Что бы они не сделали, у них все равно полу-

281

чается оружие». С другой стороны, представление о том, чтоесть «мирный» атом в корне отличающийся от «военного»,рухнуло после чернобыльской катастрофы. Следовательно,человечеству приходится все время сталкиваться с этим про-тиворечием, непрерывно давая оценку новым являениям вжизни человека и общества и вписывая их в традиционныесистемы ценностей. В полной мере это относится и к системедуховных ценностей и их роли в становлении личности.

Духовные ценности - это своеобразный духовный ка-питал человечества, накопленный за тысячелетия, которыйне только не обесценивается, но, и как правило, возрастает.Природа духовных ценностей исследуется в аксиологни, т.е. в теории ценностей, которая устанавливает соотношениеценностей с миром реальностей человеческой жизни. Речьидет прежде всего о моральных и эстетических ценностях.Они по праву считаются высшими, ибо во многом определя-ют поведение человека в других системах ценностей. Дляморальных ценностей основным является вопрос о соотно-шении добра и зла, природе счастья и справедливости, люб-ви и ненависти, смысла жизни. В истории человечестваможно отметить несколько сменяющих друг друга устано-вок, отражающих разные системы ценностей, формирую-щих соответствующий тип личности. Одна из наиболеедревних — это гедонизм, т. е. установка, утверждающая на-слаждение как высшее благо жизни и критерий поведениячеловека. Об этом говорил еще автор Экклезиаста: «...нетлучшего для человека под солнцем, как есть, пить и весе-литься...» Эти взгляды разделял ученик Сократа Аристип,который учил, что «лучшая доля не в том, чтобы воздержи-ваться от наслаждений, а в том, чтобы властвовать над ними,не подчиняясь им.» Позже к этой позиции склонялись Эпи-кур, Гоббс, Локк, Гассенди, Гельвеции, Гольбах и др.

В этике аскетизма идеалом жизни провозглашалось до-бровольное отречение от наслаждений и желаний, культстраданий и лишений, отказ от благ жизни и привилегий.Наибольшее развитие эта концепция получила в христиан-стве, особенно в монашестве, в философских школах кини-ков (Диоген с его девизом «быть нагим и одиноким»), атакже в грубоуравнительных тенденциях т. н. «казарменно-го коммунизма».

В концепции утилитаризма величайшей ценностью и ос-новой нравственности считается польза. По словам И. Бента-ма, смысл этических норм и принципов состоит в том, чтобысодействовать наибольшему счастью для наибольшего числалюдей. С точки зрения сторонника утилитаризма Дж. Мнлля

282

«удовольствие является единственным добром». Выше ужешла речь о «категорическом императиве» И. Канта, кото-рый обосновал как высшую ценность необходимость длявсех люден относиться друг к другу только как к цели, ноне как к средству.

В XX в. учение о ценностях связано с именами такихвыдающихся мыслителей и гуманистов, как А. Швейцер,М. Ганди, Б. Рассел, А. Эйнштейн, Дж. Сантаяна. X. Ор-тега-и-Гассет, а также с плеядой русских религиозных фи-лософов — П. Флоренским, С. Булгаковым, Н. О. Лос-ским, В. Соловьевым, Н. А. Бердяевым, Л. П. Карсави-ным, Η. Φ. Федоровым и др.

Бурные социальные потрясения, появление возможностисамоуничтожения человечества, возникновение глобальныхпроблем, компьютерная революция — все это до пределаобострило традиционные проблемы систем духовных ценно-стей. На первый план все более выходят общечеловеческиепроблемы, связанные с признанием абсолютной ценностьюсамой жизни человека и сохранением среды его обитания.Поэтому появление концепций «благоговения перед жиз-нью» (А. Швейцер),·«заслужи любовь ближнего» (Г.Селье), «цели для человечества» (А. Печчеи), «путь нена-силия» (М. Ганди), «ноосферы» (В. И. Вернандскнн) идругих не случайно, а отражает современный этап развитияобщечеловеческих идеалов.

В этом же русле немало сделали и упомянутые вышерусские мыслители конца XIX — начала XX в. Нужно упо-мянуть принцип соборности, означающий сочетание единст-ва и свободы многих лиц на основе их общей любви к Богун всем абсолютным ценностям. В целом, для отечественнойфилософской мысли очень характерно ценностное восприя-тие мира и конкретность идеалов и ценностей.

То же самое можно отнести и к эстетическим ценно-стям. Известное выражение Ф. М. Достоевского «красотаспасет мир» нужно понимать не изолированно, а в общемконтексте развития идеалов человечества. При всех зигза-гах мировой истории, в целом, человечество движется попути гуманизации отношений людей, утверждения общече-ловеческой системы ценностей, признания ведущей ролиличности человека в прогрессе. Таким образом, понятияличности, свободы, ценностей обогащают и расширяютпаше представление о человеке, его прошлом, настоящем ибудущем. Эти «измерения» человека позволяют правильнопонять и устройство общества, как феномена, порожденноюв процессе человеческой деятельности.

283

Если говорить о специфике понимания свободы и ответ-ственности человека на рубеже XX — XXI в., то следуетподчеркнуть, что мир вступает в полосу цившшзацношюгоперелома, когда многие традиционные способы бытия чело-века будут нуждаться в значительной коррекции. Футуро-логи прогнозируют усиление явлений нестабильности мно-гих физических и биологических процессов, рост феноменанепредсказуемости социальных и психологических явле-нии. В этих условиях, которые во многом складываются наобъективной основе, быть личностью — не благое пожела-ние, а императив развития человека и человечества. Братьна себя груз личных и общечеловеческих проблем — един-ственный путь выживания и дальнейшего совершенствова-ния человека. Он предполагает развитие высочайшей степе-ни ответственности, которая простирается от узкого кругаближайшего окружения личности до планетарно-космиче-ских задач и проблем. Так или иначе, но круг этих вопросоввыводит на проблемы жизни и смерти.