11.4.2. Противоположность идеалистического и материалистического подходов к пониманию смысла и цели жизни.

По вопросу о смысле и цели жизни философы идеалисты и материалисты ведут давнюю и ожесточенную борьбу. Мы с вами обратимся вначале к религиозно-идеалистической интерпретации смысла и цели жизни.

Нельзя не признать, что проблема смысла жизни в религиозных учениях, в частности христианских, разрешается довольно просто и внутренне не противоречиво. Если существует бог, который создал материальный мир и человека, наделив последнего духовными способностями, то смысл человеческого бытия определяется и оправдывается тем, что он творение бога и воплощает в себе божественный замысел. Даже если сам человек не в силах познать этот божественный замысел, все же он существует, и пусть пути господни неисповедимы, но человек должен твердо верить, что жизнь его не бессмысленна. Отсюда, между прочим, вырастает христианский запрет на самоубийство, объявление его великим грехом.

Даже философы-марксисты, которых невозможно заподозрить в симпатиях к религии, вынуждены признать, что для верующего человека «при всех условиях имеет смысл жить, потому что даже страдание, боль и смерть отвечают замыслу «высшего существа», которое готовит нам за них награду в загробной жизни или же через них наказывает нас на земле за совершенные провинности» (Ангелов С. Марксистская этика как наука. М., 1973, с. 167).

Если в недалеком прошлом христианские богословы были невысокого мнения о земной жизни человека, называли ее греховной, суетой, тленной, то ныне их позиция претерпела существенные изменения. Так, православный богослов протоиерей Л.А.Воронов пишет, что христианство подчиняет смысл жизни достойному переходу в вечность не потому, что стремится «умалить и обесценить значение земной жизни, а в силу непреложного факта скоротечности земного пути человека и вследствие глубокой веры в то, что приобретенные здесь, на земле, духовные ценности не погибнут в результате физической смерти человека, но перейдут вместе с его личностью в иную область бытия, где и раскроются во всей своей непреходящей красоте,– причем раскроются тем полнее и совершеннее, чем большей духовной зрелости достигнет человек во время пребывания на земле, поэтому земная жизнь с точки зрения христианства имеет не ничтожную, а, напротив, исключительно высокую ценность, и не одна минута на земле не должна быть прожита напрасно» (Капранов В.А. Нравственный смысл жизни и деятельности человека. Л., 1975, с. 111).

Если разделять христианские воззрения, то можно построить следующую концепцию смысложизненного определения человека. Всеведущий бог не мог не знать, что его запрет вкушать плод от древа познания будет нарушен первыми людьми. Отчего же он допускает это «грехопадение». Оттого что хочет, чтобы человек сам дошел до тех истин и того совершенства, которыми мог бы, в принципе, изначально наделить человека, но тогда человек превратился бы в марионетку, а сами эти истины и это совершенство в значительной мере были бы обесценены. Поэтому бог наделяет человека свободой воли и дает ему возможность нравственного самоопределения и свободного выбора.

«Когда Бог сотворил нас,– утверждает безымянный автор брошюры «В чем смысл»,– он даровал нам свободную волю. Сам человек имеет право использовать этот чудесный дар – любить или ненавидеть, помогать другим или оставаться равнодушным, быть милосердным или безжалостным. Без этой свободы мы были бы роботами, бесчувственными механизмами, неспособными любить».

Пройдя через горнило страданий, покаянным и очищенным, человек, созданный по образу и подобию бога, вернется к своему создателю, вернется в последнем Адаме. «...Первый человек Адам стал душей живущею, а последний Адам есть дух животворящий... Первый человек – из земли перстный; второй человек – Господь с неба... И как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного» (Первое послание к коринфянам святого апостола Павла, гл. 15, с. 45-49).

Итак, смысл жизни человека в служении богу с целью последующего воскресения и соединения с ним.

Подобную вышеизложенной фантастическую идею грядущего соединения бога и человека в единое богочеловечество развивает Владимир Соловьев. Он идет даже дальше, утверждая, что первым актом этого соединения было отделение природы от бога. В поисках ответа на вопрос, отчего же это соединение и это рождение богочеловечества не происходит разом в едином акте божественного творчества, находим у Соловьева следующие рассуждения: «Зачем в мировой жизни эти труды и усилия, зачем природа должна испытывать муки рождения и зачем, прежде чем произвести совершенную форму, соответствующую идее, прежде чем породить совершенный и вечный организм, она производит столько безобразных, чудовищных порождений, не выдерживающих жизненной борьбы и бесследно погибающих? зачем все эти выкидыши и недоноски природы? зачем Бог оставляет природу так медленно достигать своей цели и такими дурными средствами? зачем вообще реализация божественной идеи в мире есть постепенный и сложный процесс, а не один простой акт? Ответ на этот вопрос весь заключается в одном слове, выражающем нечто такое, без чего не могут быть мыслимы ни Бог, ни природа,– это слово есть свобода. Свободным актом мировой души объединяемый ею мир отпал от Божества и распался сам в себе на множество враждующих элементов; длинным рядом свободных актов все это восставшее множество должно примириться с собою и с Богом и возродиться в форме абсолютного организма. Если все существующее (в природе или мировой душе) должно соединиться с Божеством – а в этом цель всего бытия,– то это единство, чтобы быть действительным единством, очевидно должно быть обоюдным, т.е. идти не только от Бога, но и от природы, быть ее собственным делом» (Соловьев В.С. Чтения о богочеловечестве. Соч. в 2 т., т. 2. – М., 1989, с. 136-137).

Для того, чтобы конкретнее представить, какими представлениями о смысле жизни руководствуются верующие люди, по крайней мере христиане, приведу проповедь баптистской проповедницы Веры Шишковой, прочитанную в одной из баптистских общин.

«...Каждый человек, братья и сестры, задает себе вопрос о смысле человеческого бытия. Особенно молодежь. Многие поэты и ученые искали разгадки сущности бытия и ищут до сих пор. Достоевский в «Записках из мертвого дома» писал о том, что существуют два вида ужаса, поражающих волю человека: ужас бессилия и ужас бесцельности.

Если человек имеет цель и не имеет сил для осуществления цели, он – живой труп. Когда сил много, но нет цели, человека охватывает ужас бесцельности. Молодежь говорит нам: «Дайте нам цель, ради которой можно было бы жить и умереть». Только великая цель рождает великую волю...

Есть ли в жизни смысл? Многие пессимисты видят в жизни лишь мрачное. Человек неверующий видит в жизни муки, слезы, кладбище. Но есть ли единая мысль, которая правит Вселенной? Есть. Ведь в каждом человеке существует жажда добра, красоты, справедливости. Нет ни одного человека, душа которого не рвалась бы к прекрасному. Значит, и смысл жизни должен быть прекрасным, вечным, непреходящим ...

Смысл должен быть доступен всякому, этим он и ценен. Он будет тогда ценным, когда общество не будет знать неравенства. Но если найдется хоть один человек, которому смысл недоступен, то этот смысл не будет иметь никакой ценности.

Смысл, о котором говорим мы, доступен каждому человеку. В 14 стихе Евангелия от Иоанна сказано: «Слово стало плотию». Смысл существует реально – это Бог, Иисус Христос, пришедший в этот мир...

Высшая цель человека – уподобление Христу.

Много людей находят в жизни не тот смысл. Одни читают, занимаются искусством, другие – монахи, самоубийцы – уходят от жизни, ибо не знают смысла.

Есть третья категория людей – они видят смысл во вкладывании своего смысла в мир. Они стремятся переделать мир. Эти люди хотят достигнуть тех же идеалов, что и Христос. Но сделать истинного человека они не смогут, не возродят они души человеческой. Только встреча с Иисусом есть цель жизни человека.

Итак, цель, смысл, ценность жизни есть. Наш оптимизм не слащавый, мы не сказки говорим. Выше нашей цели – жить для бога – нет» (Цит. по: Панцхава И.Д. Человек, его жизнь и бессмертие. М., 1967, с. 87-88).

Обращает на себя внимание пафос и эмоциональный накал этой проповеди, поэтому она, вероятно, произвела большое впечатление на слушателей. Однако ее содержательная часть, ее логика едва ли заслуживает положительной оценки. Неубедительным выглядит утверждение, что человек неверующий видит в жизни только мрачные стороны. Основан исключительно на вере утвердительный ответ на вопрос: «Есть ли единая мысль, которая правит Вселенной?» Явно противоречит реальности заявление, что нет ни одного человека, душа которого не рвалась бы к прекрасному. Сомнительны, бездоказательны и некоторые другие тезисы этой проповеди.

Идеализм в понимании смысла жизни очень близок к религии. Отличие состоит в том, что идеализм стремится к логической мотивации и теоретическому обоснованию своих идей, тогда как религия апеллирует к обыденному сознанию и чувству. Кроме того, некоторые философы-идеалисты фактически отрицают смысл человеческой жизни, что исключено в религиозной трактовке этой проблемы.

Идеализм решительно отрицает присущую материализму идею самоценности человеческой жизни, потому что если человек выводит смысл своей жизни из нее самой, тогда свое собственное значение он замыкает на себе или себе подобных, а такое значение несомненно уступает значению, связанному с абсолютом, с мировым разумом, с высшим смыслом. В принципе, каждый человек имеет значение для кровососущих насекомых, например, для комара. Но может ли человека удовлетворить такое значение и такой смысл. Другое дело иметь значение для верховного существа.

Некоторый логический изъян этих рассуждений состоит в том, что касательно самого этого верховного существа придется признать отсутствие смысла, поскольку его значение будет замкнуто на нем самом, или чем-то уступающем ему, так как по отношению ко всему остальному оно является ценностью высшего порядка.

Сущность идеалистического подхода к решению вопроса о смысле жизни русский неокантианец А. И. Введенский выразил следующим образом: «Или в человеческой жизни вообще нет никакого смысла, или же он зависит от такой цели, которая осуществляется вне жизни всего человеческого рода, его прошлого, настоящего и будущего» (Введенский А. Условия позволительности веры в смысл жизни. – Философские очерки, вып. 1. СПб., 1901, с. 123).

Подобные же мысли высказывал и другой русский философ-идеалист С.Н.Булгаков. «Человеческая жизнь,– писал он,– имеет абсолютный смысл и ценность не в себе самой, а вне себя и выше себя, получает ее... как служение высшему идеальному началу, сущему добру. Ее идеальное содержание составляет поэтому деятельность человеческого духа, нравственно самоопределяющего, избирающего свободным, нравственным актом то или иное направление воли, работы духовной. В работе духовной и состоит цель человеческой жизни, и для этой жизни все остальное должно рассматриваться только как средство» (Булгаков С. От марксизма к идеализму. СПб., 1903, с. 275).

Теперь обратимся к материалистическому пониманию смысла и цели жизни.

Прежде всего подчеркну, что материализм не всегда разделяет идеи оптимистического признания смысла человеческого существования. Т.е. нигилизм и скепсис в этом вопросе может быть присущим и материализму.

Однако от Демокрита и до Маркса материализм все же стремился позитивно решить вопрос о смысле человеческого бытия. Характеризуя суть марксистского понимания смысла жизни, предоставлю слово авторам книги «Молодежи о коммунистической морали».

«Во-первых, – рассуждают они, – материалистическое понимание смысла жизни глубоко оптимистично, так как придает исключительное значение ценности земного существования, сосредоточивает внимание людей на жизненных потребностях и интересах. В отличие от религии, оно не концентрирует внимания на смерти ... Во-вторых, материализм смысл жизни индивидуума рассматривает в единстве со смыслом существования человеческого рода или общества. Г.В.Плеханов подчеркивал, что мыслящий человек «ищет связи между своей жизнью и историческим и мировым опытом, следовательно, историческим и мировым смыслом»...

Говорить о смысле существования материального мира бесполезно. Научно-атеистическое мировоззрение, отрицая сверхъестественное, считает, что мир един и это единство состоит в его материальности, стало быть, наука не может ставить вопрос о смысле его существования.

Когда говорят о смысле жизни, то имеют в виду лишь смысл существования человечества и в зависимости от него – смысл жизни отдельного человека» (Молодежи о коммунистической морали. Л., 1974, с. 301-302).

Для марксистского понимания смысла жизни характерно также утверждение, что он не должен иметь узкоэгоистической направленности, что широта связей человека с другими людьми способствует полноте его жизни. Марксизм обычно усматривает смысл жизни в реализации законов общественного прогресса, законов, якобы найденных классиками марксизма. Реализуется же смысл и цель человеческой жизни исключительно в общественной практике, тогда как определяется смысл и цель, по-существу, ею же – системой общественных отношений. «Подлинный смысл жизни, «тайна бытия»,– разъясняют авторы «Словаря по этике»,– заключены в содействии назревшим задачам общественного развития, в созидательном труде и социально преобразующей деятельности, в ходе которой формируются предпосылки для всестороннего развития интеллектуальных, эмоциональных и других способностей самого человека. Лишь такая жизнедеятельность обладает объективной ценностью, смыслом» (Словарь по этике. М., 1970, с. 289).

Как видим, если подходить критически, а не принимать что-либо на веру, то ни одна из концепций не выглядит достаточно убедительной, не обладает неоспоримыми фактами и аргументами. О чем это, с моей точки зрения, свидетельствует? О том, что человек в настоящем не стоит на том уровне понимания мира и самого себя, когда он может объективно истинно ответить на вопрос о смысле человеческого бытия.

Для доказательного ответа на данный вопрос необходимо знание, которым ни в настоящем, ни в ближайшем будущем человек располагать не может. Это знание о происхождении самого человека, о сущности разума и о происхождении всего живого, наконец, это знание ответов на вопросы, поставленные еще авторами древнеиндийских «Вед»: «Что это и откуда это? И кто создал это, когда не было ни чего бы то ни было, ни ничего, и мрак покрывался мраком?»

Поэтому на сегодняшний день единственно доступным и общеприемлемым смыслом человеческого существования является познание мира. Возможно, это познание когда-нибудь приведет нас к достоверному ответу на вопрос о смысле нашего бытия. Причем процесс познания, на мой взгляд, ныне важнее преобразования. Философы, стремящиеся прежде всего объяснить мир, вызывают у меня больше доверия, чем рвущиеся его поскорее преобразовать.

Что же касается общеприемлемой цели человеческого существования, то ею сегодня должна быть цель сохранения и совершенствования жизни, ее гуманизация, так как человечество дошло до той грани, когда само его существование поставлено под вопрос.