Учение Канта о гносеологических условиях возможности естествознания

Кант разработал очень сложную по структуре теорию опосредствующих форм синтеза (связи) между категориями как чистыми понятия­ми рассудка и формами чувственного созерцания. В этом построении большую роль играет учение о «схематиз­ме» чистых понятий рассудка, или о «фигурном» син­тезе, т. е. об априорной функции, посредством которой чувственное данное подводится под категорию.

Исходя из своего учения о категориях, Кант дает ответ на второй вопрос «критики» — вопрос о том, как возможно теоретическое естествознание. Ответ этот есть вместе с тем ответ на более общий вопрос: как воз­можно научное познание, имеющее объективное значение? Под «объективностью» знания Кант понимает не отражение в нашем знании объективной реальности, а логическую всеобщность и необходимость.

В основе всех суждений естественных наук, по Канту, лежат общие и необходимые законы. Как бы ни отличались между собой предметы естественных наук, научное знание о них возможно только при условии, если рассудок мыслит предметы и явления при­роды как подчиненные трем законам: 1) закону сохра­нения субстанции; 2) закону причинности и 3) закону взаимодействия субстанций. Будучи всеобщими и не­обходимыми, законы эти, однако, принадлежат не са­мой природе, а только нашему рассудку. Для рассудка они высшие априорные законы связи всего того, что рассудок может мыслить. Наше сознание само строит предмет — не в том смысле, что оно порождает его или дает ему бытие, а в том смысле, что оно сообщает познаваемому предмету ту форму, под какой он только и может познаваться,— форму всеобщего и необходи­мого знания. Поэтому Кант делает вывод, что не фор­мы нашего ума сообразуются с вещами природы, а, напротив, вещи природы — с формами ума. Наш ум находит и может найти в природе только то, что он сам вкладывает в нее до опыта и независимо от опы­та— посредством собственных форм.

Отсюда Кант делает вывод, что вещи сами по себе непознаваемы. Ни формы чувственности — пространст­во и время, ни категории рассудка, ни даже высшие основоположения знания (закон сохранения субстанции, закон причинности и закон взаимодействия субстан­ций) не составляют определений самих «вещей в себе». Природа как предмет всеобщего и необходимого зна­ния строится — со стороны формы знания — самим со­знанием. Вывод Канта о том, что сознание само строит предмет науки, есть субъективный идеализм. Вывод Канта о том, что познание вещей самих по себе не­возможно, есть агностицизм.