§ 6. Французский материализм XVIII в.

Начиная примерно с середины XVIII в. во Франции появляется плеяда мыслителей-просветителей, многие из которых были также и замечательными представителями философского материализма. Французский ма­териализм XVIII в. — новая историческая ступень в развитии материалистической философии, существенно отличающаяся от предшествующих материалистиче­ских учений.

Английский материализм XVII в. имел в значитель­ной мере аристократический характер, его учение пред­назначалось для избранных. В Голландии Спиноза пи­сал свои сочинения на латинском языке, недоступном для широких масс. Напротив, французские материали­сты XVIII в. — Ламетри, Гельвеции, Дидро, Гольбах — несут свои идеи в широкие круги городского общества. Они непосредственно обращаются не к государям со­временной им Европы (хотя не упускают случая за­интересовать их своими взглядами) и не только к чита­телям из дворянства, но и к массе читателей из класса буржуазии. Они излагают свои философские взгляды не в форме ученых трактатов и специальных статей, а преимущественно в форме широкодоступных изда­ний—словарей, энциклопедий, памфлетов, полемиче­ских статей и т. д. Во всех этих изданиях, написанных на национальном языке — французском, к мастерству изложения присоединяется сила нравственного убежде­ния и публицистического негодования.

Особенно большое значение для возникновения ма­териализма во Франции имело развитие философии в предшествующем столетии в Англии. Французские ма­териалисты опирались на широкое развитие свободо­мыслия в Англии. За яркими фигурами Ламетри, Гель­веция, Дидро, Гольбаха стоят не менее яркие и значи­тельные по своему идейному влиянию фигуры англий­ских просветителей Толанда, Тиндаля, Шефтсбери.

Еще значительнее было воздействие во Франции философских идей Локка. Его «Опыт о человеческом разуме» стал для французских материалистов XVIII в. одним из важнейших теоретических источников. Осо­бенное значение получили учение Локка об опытном происхождении знания, критика декартовского учения о врожденных идеях, а также материалистическое в целом понимание самого опыта. Так же важны были педагогические и политические идеи Локка. Если, как учил Локк, душа человека при его рождении есть чи­стая доска, на которой лишь опыт начинает впервые наносить свои письмена, то отсюда следовало, что со­вершенство человеческой личности обусловливается воспитанием и политическим устройством общества. Усвоив локковскую теорию материалистического сенсуализма и эмпиризма, французские материалисты освободили ее от колебаний в сторону агностицизма и рационализма.

Но английский материализм не был единственным теоретическим источником для Ламетри, Гельвеция, Гольбаха и Дидро. Другим важным источником мате­риалистических идей были для них механистический материализм физики Декарта, а также материалисти­ческое учение Спинозы о природе, субстанции и ее атри­бутах, о человеке, о душе и ее отношении к телу.

Французский материализм XVIII в. не просто продол­жал материалистические традиции, порожденные обще­ственно-историческим развитием Англии, Франции и Нидерландов, он развивал эти традиции дальше, вы­двигал новые идеи. Для великих материалистов XVII в. главной научной опорой материалистической мысли были механика и астрономия. Для французских мате­риалистов наряду с механикой такой опорой становятся также медицина, физиология и биология. Открытия и идеи Ньютона, Эйлера, Лапласа, Лавуазье, Бюффона и других выдающихся ученых образуют естественно­научную основу философских обобщений французских материалистов XVIII в.

Еще более оригинальны этические и общественно-политические взгляды французских материалистов. И в этой области они продолжают дело великих мыслителей XVII в. Гоббса, Спинозы, Локка. Однако эти учения в значительной мере утрачивают в философии

француз­ских материалистов тот абстрактно-натуралистический характер, какой они имели у писателей XVII в. У Гоббса руководящее человеком стремление к самосохранению выводится еще из аналогии с механической инерцией физического тела, у Гельвеция же и Гольбаха!] «интерес» рассматривается как специфически человеческий двигатель поведения.

Мыслители XVII в. признают науку и философию достоянием и задачей небольшого числа ученых, резко выделяющихся и возвышающихся над большинством народа. Напротив, в понимании французских материа­листов философия не достояние избранных, а дело

об­щественное. Идеи Гельвеция, Гольбаха, Дидро созре­ли не в тиши изолированных кабинетов, они возникли, отшлифовались, нашли литературную форму выраже­ния в политических салонах Гольбаха и Гельвеция, в полемике и столкновении близких друг к другу, но не тождественных мнений. Более того, авторы этих идей образовали объединение, выражавшее образ мыслей целой группы философов. Само слово «философы» ста­новится в это время в устах врагов буржуазного про­свещения кличкой определенной философской партии, или группы. «Философами» именовали просветителей. Это слово вызывало восхищение и одобрение одних и непримиримую ненависть других.