5.5. Истина и заблуждения. Правда и ложь

Целью познания является истина. Истину можно определить как достоверное знание об объекте познания. Отсюда понятие истины распространяется на результат познания. Однако не только результат, но и ведущий к нему путь познания должен быть истинным.

Философское учение об истине располагает тремя концепциями по этому поводу. Первая рассматривает истину в контексте соответствия знания отражаемому объекту. Ее принято называть концепцией корреспонденции истины. Она была особенно характерна для философии и науки в так называемый классический период их истории.

Вторая концепция это концепция когеренции истины. Она констатирует ограниченность классической философии и науки в том плане, что абсолютизация объектной стороны познания ведет к элиминации через познание субъекта, то есть самого человека. Концепция когеренции истины исходит из того, что знание обусловлено не только объектом, но и субъектом познания. А поскольку субъект познания коллективен, и поскольку объект далеко не всегда может быть осмыслен и освоен непосредственно, то истина, по мнению сторонников когерентной теории, возникает как некоторые утверждения на основе конвенции или соглашения.

Когерентный подход утверждается в неклассический период истории философии и науки. Разумеется, противопоставлять концепции корреспонденции и когеренции истины нельзя. Оба эти подхода скорее взаимно дополняют друг друга, нежели противостоят один другому. Из этого принципа комплексирования того и другого подходов и следует исходить, когда решается вопрос о конкретной оценке знания в свете категории истины.

Ни корреспонденция истины, ни когеренция ее не могут дать исчерпывающего ответа на все вопросы, возникающие в процессе познания. В таких случаях высшим судьей достоверности является практика. Концепция прагматизма истины как раз и представляет собой такую форму обоснования достоверности, которая основывается на проверке утверждений науки посредством практики.

Неизбежным спутником истинного знания является заблуждение. Человек не застрахован от ошибок, стремясь к достоверности результатов познания, он может полагаться по тем или иным причинам на недостоверную фактическую базу и недостоверные методы познания. При этом он может искренне не отдавать себе отчета в том и другом. Результатом такого познания могут быть недостоверные. Если они не являются результатом злого умысла, то они, тем не менее, в лучшем случае, есть заблуждение.

Взаимоотношения истины и заблуждения в познании весьма сложны и противоречивы. Известны случаи, когда по истечении времени обнаруживается, что считавшееся до того достоверным знание, на самом деле является заблуждением. Известны случаи и обратного свойства. Знания, воспринятые сначала как заблуждения, со временем подтверждаются данными науки и приобретают статус истины.

Диалектику соотношения истины и заблуждения нельзя понять, не принимая во внимание вопросы абсолютного и относительного в знании. Субъект познания нередко встает перед проблемой: может ли объективная истина быть выражена в человеческих знаниях сразу целиком и полностью, иначе говоря, может ли бесконечный в пространстве и во времени мир быть замкнут в конечную форму знания. Этот вопрос на философском языке формулируется как вопрос о возможности достижения абсолютной истины.

Ответ на него достаточно прост: абсолютная истина не достигаема, поскольку мир бесконечен во времени и в пространстве и потому неисчерпаем. Если под абсолютной истиной понимать полное исчерпывающее знание о мире в целом, то, бесспорно, такая абсолютная истина недостижима.

Но утверждение о недостижимости абсолютной истины может стать аргументом о невозможности получения достоверного знания как такового. Ведь в каких-то пределах познание мира действительно невозможно. Человеческий разум при этом действительно наталкивается на непреодолимые препятствия. Этот момент познания и есть основание для агностицизма, который мы встречаем в истории философского и научного знания. Откровенного агностицизма в абсолютной форме нет, но как явление относительного порядка он был и остается неизбежным фактором теории и практики познания.

Рассматривая процесс познания с точки зрения абсолютного и относительного в истине, следует рассуждать диалектически. Мы не должны предполагать знания о мире как готового, неизменного и достижимого одномоментно. Мы должны рассматривать процесс познания в духе того, как из незнания рождается знание, как из не вполне достоверного знания складывается достоверное знание, каким образом неполное знание становится полным, неточное – более точным и т.д.

Понятие «правда» близко по значению к понятию «истина». Но в философии оно служит также выражением дополнительного смысла. С одной стороны, оно претендует на выражение подлинной истины, с другой, оно указывает на предельную личную убежденность говорящего или пишущего.

В русском языке слово «правда» этимологически связано с корнем «прав». Соответственно «правда» может выступать в таких значениях как «обет», «обещание», «присяга», «заповедь», «правило», «договор», «закон» (вспомним из истории: «Русская правда» как свод законов). Во все времена человек был склонен истолковывать правду, исходя из божественного начала. В свете такой философии истина означает человеческое начало о знании, а правда – божественное начало. «Истина от земли восходит, правда с небес принимается».

В русском народном фольклоре рядом с понятием «правда» употребляется понятие «кривда». Это говорит о том, что в оценочном плане знание может истолковываться по его достоверности или недостоверности не только исходя из соответствия или несоответствия знания отражаемому объекту, но и в зависимости от признания истины на уровне убеждения. В результате такой посылки истина нуждается не только в открытии, но и в осмыслении его на уровне убеждения. Правда означает такой жизненный идеал, когда поступки отдельного человека находятся в соответствии с требованиями морали и нравственности. Таким образом, в соотношении истины и правды может иметь место прямое соответствие, когда объективная истина воспринимается как субъективная правда. Но мы знаем, что человек может искренне принимать за истину то, что, по сути, является заблуждением. В таких случаях люди имеют дело не с правдой, а с псевдо- или квази-правдой.

Но уже упомянутая выше «кривда» может быть результатом не заблуждения, а злого умысла. По сути, это уже не заблуждение, а сознательная ложь. В лживом утверждении объект сознательно истолковывается недостоверным образом. Когда объект познания истолковывается сознательно в ложном духе, то это не только вопрос этики, но и нередко вопрос права. В сфере экономики, политики и идеологии такая коллизия сознания, к сожалению, довольно частое явление. Подобные факты должны быть предметом осуждения со стороны морали, а в особых случаях, и со стороны правоохранительных структур.

Истина и правда, заблуждение и ложь – это вольные или невольные спутники человеческого познания. По мере того, как совершенствуется интеллектуально, нравственно и эстетически сам человек, по мере того, как совершенствуются его технические и технологические средства познания, ресурсы истины и правды становятся все более значительными, потенциал человеческого заблуждения постепенно, но неуклонно сокращается. Мы с уверенностью не можем сказать, что в будущем человек вовсе избавится от заблуждения. Однако мы можем вполне определенно сказать, что будущее человечества без сознательной лжи вполне возможно.