Глава 18

философской сцене в Оксфорде, хотя те и обнаруживают явные признаки влияния Витгенштейна. В Оксфорде идеи Витгенштейна попали в философскую атмосферу, сильно отличающуюся от духа Кембриджа. Большинство оксфордских философов изучали философию как часть курса, посвященного изучению античной классики. В частности, в Оксфордском университете было весьма сильно влияние Аристотеля — в отличие от Кембриджа, где (если вообще говорить о классических философах) следует упомянуть скорее имя Платона, чьи взгляды оказали влияние и на Мура, и на Витгенштейна.

Когда Аристотель обсуждает, «являются ли добродетели эмоциями», он прибегает к тому, что естественно было бы назвать «апелляцией к обычному языку». Добродетели не являются эмоциями, доказывает он, поскольку «нас не называют добродетельными или дурными на том основании, что мы выказываем определенные эмоции, но исключительно на основании наших добродетелей или пороков»; далее, полагает он, об эмоции говорят, что она «движет» нами, тогда как о добродетели и пороке говорят, что они «правят» нами. Аргументы такого рода можно найти повсюду в Аристотелевой «Никомаховой этике», и их свободно использовали наиболее влиятельные оксфордские аристотелики. Кук Уилсон, как мы уже видели, всегда придавал большое значение установлению «нормальной идиомы»; в этических сочинениях У. Д. Росса — в противоположность «Principia Ethica» Мура — апелляция к «тому, что сказал бы обычный человек», играет весьма заметную роль. Если добавить к этим конкретным влияниям то совершенно общее соображение, что люди, получившие классическое образование, всегда склонны делать особый акцент на «корректности», которая имеет определенное значение в мертвом языке, то уже не покажется удивительным, что философии «обычного языка» столь быстро нашли себе место в Оксфордском университете. Итак, идеи Витгенштейна были привиты здесь на аристотелевско-филологический ствол; в конце концов дерево принесло плоды, весьма отличающиеся от кембриджских, — в частности, большей сухостью и холодностью.

Оксфордская философия проявляет также интерес — наиболее явным образом в сочинениях Дж. Л. Остина — к языку как таковому, совершенно чуждый Витгенштейну. Исследование «употребления» слов (таких, как «сознание», «знание», «восприятие»), полагают многие оксфордские философы, интересно само по себе, совершенно независимо от его терапевтического, антиметафизического потенциала. Они считают, что у философии есть положительная и систематическая задача; с точки зрения многих витгенштейнианцев кембриджской «старой гвардии», оксфордская философия выродилась в бесплодную схоластику.

Наиболее известным из оксфордских философов «обычного языка» является Гилберт Райл. Райл получил образование в традициях Кука Уилсона, его неизменная отправная точка — Аристотель. Но он интересовался также континентальной философией, сначала — Гуссерлем и Мейнонгом, позднее — логическими позитивистами. Райл — философ хорошей академической выучки (в отличие от Витгенштейна), «традиционный» философ при всей его неортодоксальности. Такова одна из причин, по которым его

_________________Витгенштейн и философия обычного языка_______________

==343

идеи широко обсуждались даже философами, не знавшими, «что думать» о Витгенштейне.

В работе «Выражения, систематически вводящие в заблуждение» (PAS, 1931; LL I) Райл заявил, что он вынужден согласиться с тем, что задачей философии является «нахождение в лингвистических идиомах истоков устойчивых неверных конструкций и абсурдных теорий». Отличая (подобно Брэдли, Фреге и Расселу) синтаксическую форму выражения от формы изображаемых им фактов, Райл доказывает, что очень многие выражения повседневной жизни благодаря своей грамматической форме «систематически вводят в заблуждение». Например, только потому, что предложение типа «М-р Пиквик — вымысел» грамматически аналогично предложению «Г-н Мензис — государственный деятель», мы склонны прочитывать это первое предложение таким образом, словно оно является описанием человека — человека, обладающего свойством быть вымышленным. Однако на самом деле в этом предложении говорится не о вымышленном человеке м-ре Пиквике, обладающем странными свойствами, но о реальном человеке Диккенсе или о реальной книге «Записки м-ра Пиквика». Как это доказать, если это не очевидно непосредственно? Если бы предложение «М-р Пиквик — вымысел» сообщало нечто о человеке по имени «м-р Пиквик», то, доказывает Райл, оно предполагало бы такие суждения, как «М-р Пиквик родился в таком-то году», — следствия, которые действительно противоречат первоначальному утверждению. «Парадоксы и антиномии — таково более общее заключение Райла — с очевидностью свидетельствуют, что некое выражение систематически вводит в заблуждение».

Райл охотно признает, что выражения типа «...есть вымысел» не вводят нас в заблуждение в повседневной жизни. Но метафизики, особо интересующиеся «структурой фактов» или «категориями бытия», вовлекаются в свои странные теории, идя на поводу у грамматической формы предложений. Они приходят к выводу, что имеются «универсалии» — вспомним, что Райл читал Мейнонга и Гуссерля, — поскольку ошибочно полагают, будто предложение «Пунктуальность — добродетель» грамматически аналогично предложению «Юм — философ», т. е. что «пунктуальность» является именем, так же как «Юм». Или, далее, исходя только из того, что можно сказать: «Идея взять отпуск только что пришла мне в голову», философы заключают о существовании некой сущности — «идеи», которая называется в выражении «идея взять отпуск».

С тем чтобы избежать обманчивых «подсказок» повседневной речи, доказывал Райл, философ должен научиться переформулировать предложения (в духе расселовской теории дескрипций, которая для Райла, как и для Рамсея, была «парадигмой философии») таким образом, чтобы четко выявить «форму фактов, которую исследует философия». «Философский анализ», полагал он, имеет своим результатом переформулировку предложений. Очевидно, Райл считал, что философия имеет одновременно и терапевтическую, и положительную задачу — открытие «реальной формы фактов». Работа «Выражения, систематически вводящие в заблуждения» принадлежит к первому витгенштейнианскому периоду, — периоду, который завершился статьей Уиздома «Логические конструкции». 'Что оксфордский

==344