Глава 11

мины; например, в ситуации войны мы знаем, что конфликты суть столкновения людей, однако ясно понимаем ситуацию в целом и вряд ли вообще задумываемся об отдельных людях. Но все это лишь частности, главное же состоит в том, что «отношение» есть пространственно-временное взаимодействие между пространственно-временными составляющими, причем взаимодействие, имеющее «смысл» или «направление». Иначе говоря, отношение есть движения, имеющие место между системами движений 18.

От категорий Александер переходит (в третьей книге) к «Порядку и проблемам эмпирического существования». Многие критики считают этот раздел самой полезной частью «Пространства, времени и божества». До сих пор было просто установлено, что эмпирические качества, которыми обладает вещь, «соотносительны» с лежащими в их основании движениями. Но «соотношение» — смутное понятие, требующее уточнения. Ключ к решению этой проблемы, полагает Александер, дает отношение между сознанием и телом.

Это неожиданный поворот, поскольку философы чаще всего видели в отношении сознания и тела одну из самых неподатливых философских проблем. Александер с этим не согласен. С его точки зрения, наблюдение и рефлексия ясно показывают, что некоторые процессы, отличительной особенностью которых является их сознательный характер, происходят в одном и том же месте и в одно и то же время как «высокодифференцированные и сложные процессы нашего живого тела». «Соотношение» сознания и тела состоит, следовательно, в том, что тот самый процесс, который воспринимается изнутри, или «переживается» как ментальный процесс, может быть «созерцаем» как нервный процесс.

Физиологические процессы определенного типа и сложности Александер считает сознательными процессами. Если говорить в терминах эволюции, то сознание «возникает» в определенный момент развития жизненных процессов. Знание физиологии, полагает он, не позволяет нам прежде опыта предсказать возникновение этого качества, хотя после его возникновения мы можем определить степень сложности, обнаруживаемую сознательными физиологическими процессами. «Сознание» есть новое, непредсказуемое качество, хотя оно коренится в физиологических процессах и определяется этими процессами.

Пользуясь этим «ключом к качеству», Александер описывает общую схему возникновения. Качества возникают, когда пространство-время, или движение, достигает определенной степени сложности. Первыми возникают так называемые «первичные качества», такие, как величина, форма и число, которые суть «эмпирические модусы категорий», затем — вторичные качества, например цвет, которые относятся к первичным качествам так же, как сознание относится к телу, потом — жизненные процессы, далее — сознание и — божество. Как бы то ни было, мы должны с «естественным благоговением» признать факт возникновения новых качеств; «объяснения» этого факта у нас нет, он просто имеет место 19. Определение последовательности и числа стадий — проблема естествознания: метафизик должен удовлетвориться общим пониманием «уровня существования» и разъяснением взаимоотношений между такими уровнями.

Новые реалисты_________

==213

Резюмируем теорию конечных существований Александера. Прежде всего, всякое конечное существование сопребывает (связано в пространстве и времени) с другими конечными существованиями. Конечное существование есть субстанция, т. е. некоторый объем пространства-времени с определенным контуром; оно есть сцена движений, каждое из которых имеет свою историю. Они возникают во времени, существуют во времени и заканчиваются во времени. Можно различить три стороны вещи: ее пространство-временность, происходящие в ней процессы и ее план строения, или конфигурацию. С нашей точки зрения, первое есть место, время появления, длительность и протяженность вещи; второе — ее качества, воспринимаемые как чувственные данные; третье — ее «природа», которую мы рассматриваем как объект нашей мысли.

Теперь мы можем видеть, что теория познания Александера находит свое законное место в этой метафизической конструкции, будучи ее особым срезом. Как и все прочее, сознание есть отдельное конечное существование и «сопребывает» с самыми разными другими конечными существованиями. Важно отметить, что «сопребывание» не означает одновременности. Многие из событий, с которыми сознание «сопребывает» — или, как еще говорит Александер, которые составляют часть его «перспективы», — произошли очень давно: ярким примером являются воспринимаемые сознанием события на далеких звездах. Однако это не является отличительной особенностью сознания: все вообще реагирует на события, которые остались в прошлом. Отправной точкой для «перспективы» мы можем взять все, что угодно. Перспектива будет охватывать все события, происходящие в разных местах и в разное время, с которыми сознание связано отношениями, т. е. события, с которыми оно «взаимодействует». Действительно, пространство-время состоит из таких перспектив, а не из синхронных поперечных сечений 20.

Какое место занимает в этой метафизике божество? Ответ на этот вопрос дается в четвертой книге «Пространства, времени и божества». Александер доказывает, что божество есть следующая стадия эволюции; оно относится к сознанию так же, как сознание относится к процессам жизни, а жизненные процессы — к процессам физико-химическим. Мы не способны предсказать его природу. Назвать божество «сознанием» — примерно то же, что свести жизненные процессы к процессам физико-химическим; безусловно, божество должно быть сознанием, однако его отличительные свойства не определяются этим фактом.

По мнению Александера, божество скорее идеально, чем актуально, поскольку оно создается, но не создалось. Если говорить об актуальном Боге, то им может быть только «бесконечный мир с его стремлением к божеству». Мы можем возразить: почему нельзя считать Богом пространствовремя, бесконечное и творящее? Одна из причин, полагает Александер, состоит в том, что невозможно поклоняться пространству-времени или испытывать к нему религиозные чувства; обнаружение сущности, по отношению к которой уместны религиозные чувства, и является целью метафизики божества. Рассуждая абстрактно, он допускает, что философ может прийти к заключению, что такой сущности нет; но его собственная метафизика, полагает он, ведет к божеству, а не от божества. И это он считает аргументом в ее пользу, поскольку «философия, которая оставляет одну часть человече-

==214