Глава 16

ЛОГИЧЕСКИЙ ПОЗИТИВИЗМ

В 1895 г. Мах получил только что введенную должность профессора философии индуктивных наук в Венском университете; это назначение свидетельствовало о силе эмпиристской традиции в Вене и вместе с тем демонстрировало, какими средствами эта традиция утверждала себя и укрепляла свои позиции. В 1922 г. эта же должность была предложена Морицу Шлику — философу и ученому, завоевавшему себе известность прежде всего в качестве интерпретатора Эйнштейна. Вокруг Шлика, как некоего ядра, быстро сформировался Венский кружок 1. Его членами большей частью были ученые и математики, причислявшие себя к сторонникам Маха и отвергавшие метафизику. Все они, за исключением Шлика, очень мало знали классическую философию, но еще меньше беспокоились по этому поводу. Совсем иначе отнеслись члены кружка к новым теориям, которые они почерпнули у Витгенштейна, прочитав его «Трактат» или услышав их в изложении Шлика и Вайсмана 2. Подобно им, он был ученым, отвергающим метафизику, и потому заслуживал того, чтобы быть внимательно выслушанным.

Как полагали члены кружка, Витгенштейн указал эмпиристам выход из ситуации, грозившей оказаться тупиковой. С тревогой размышляли эмпиристы над вопросом: как примирить достоверность и «идеальный» характер математики с эмпирическим учением о том, что все осмысленные высказывания основаны на опыте? Не многим эмпиристам хватало дерзости утверждать в духе «Логики» Милля, что математические высказывания — это эмпирические обобщения 3. Но если можно истолковать эти высказывания, на манер Витгенштейна, как тождества, то все прекрасно 4. Эмпиристу понадобится только слегка подправить свой первоначальный тезис, который в итоге будет звучать так: любое осмысленное высказывание основано на опыте, если только оно не выражает тождества. Поскольку ни один метафизик не согласится признать высказываемые им утверждения «ничего не говорящими о мире», то указанное исправление не составит серьезного затруднения для эмпирической критики метафизики, но именно эта критика и представляла реальный интерес для Венского кружка.

Для членов кружка — «логических позитивистов», как они стали себя называть 5, — «метафизика» была попыткой доказать существование объектов, лежащих вне досягаемости любого возможного опыта и представляющих собой кантовские «вещи-в-себе». Поэтому, естественно, им показался привлекательным «принцип верифицируемости», согласно которому значение высказывания заключено в методе его верификации. Они увидели в нем способ элиминировать, как лишенное значения, любое упоминание объектов, недоступных наблюдению; в результате стало возможным неза-

==284