Закон интеллектуальной эволюции человечества, или закон трех стадий

Согласно моей основной доктрине все наши умозрения, как индивидуальные, так и родовые, должны неизбежно пройти последовательно через три различные теоретические стадии, которые смогут быть здесь достаточно определены обыкновенными наименованиями – теологическая, метафизическая и научная...

Первая стадия, хотя сначала необходимая во всех отношениях, должна отныне всегда рассматриваться как чисто предварительная; вторая представляет собой в действительности только видоизменение разрушительного характера, имеющее лишь временное назначение – постепенно привести к третьей; именно на этой последней, единственно вполне нормальной стадии, строй человеческого мышления является в полном смысле окончательным. (Конт О. Дух позитивной философии. – Ростов н/Д, 2003. С. 54)

Теологическая стадия

В их первоначальном проявлении, неминуемо теологическом, все наши умозрения сами собой выражают характерное предпочтение наиболее неразрешимым вопросам, наиболее недоступным всякому исчерпывающему исследованию предметам.

Человеческий разум в то время, когда он еще не способен разрешать простейшие научные проблемы, жадно и почти исключительно ищет начала всех вещей, стремится найти либо начальные, либо конечные основные причины различных порождающих его явлений и основной способ их возникновения, – словом стремится к абсолютному знанию. (Там же. – С. 55)

Эти первобытные концепции могли, очевидно, явиться продуктом только философии, по своей природе чуждой всякой [c.9] сколько-нибудь продолжительной подготовки и способной, так сказать, самопроизвольно возникать под единственным давлением непосредственного инстинкта, как бы нелепы ни были умозрения, лишенные таким образом всякого реального основания. Таково счастливое преимущество теологических принципов, без которых, необходимо признать, наш ум не мог бы никогда выйти из своего первоначального оцепенения, и которые одни только могли позволить, руководя его спекулятивной деятельностью, постепенно подготовить лучший строй мысли. (Там же. С.61)

Метафизическая стадия

Метафизика пытается, как и теология, объяснить внутреннюю природу существ, начало и назначение всех вещей, основной способ образования всех явления, но вместо того, чтобы прибегать к помощи сверхъестественных факторов, она их все более и более заменяет сущностями или олицетворенными абстракциями. (Там же. С.65)

Чтобы лучше понять, в особенности в наше время, историческую силу такого философского орудия, важно признать, что по своей природе оно само по себе способно лишь проявлять критическую или разрушительную деятельность даже в области теории и в еще большей степени в области социальных вопросов, не будучи никогда в состоянии создать что-либо положительное, исключительно свойственное ему...

Метафизика, таким образом, является, в сущности, не чем иным, как видом теологии, ослабленной разрушительными упрощениями, самопроизвольно лишающими ее непосредственной власти помешать развитию специально позитивных концепций. Но, с другой стороны, благодаря этим же разрушительных упрощениям, она приобретает способность поддерживать деятельность обобщающего ума, пока он, наконец, не получит [c.10] возможность питаться лучшей пищей.(Там же. С.67-69)

Метафизическое состояние нужно, таким образом, в конечном счете рассматривать как своего рода хроническую болезнь, естественно присущую эволюции нашей мысли – индивидуальной или коллективной – на границе между младенчеством и возмужалостью. (Там же. С.69-70)

Позитивная стадия

Наконец, в позитивном состоянии человеческий разум, при­знав невозможность достигнуть абсолютных знаний, отказыва­ется от исследования происхождения и назначения Вселенной и от познания внутренних причин явлений и всецело сосредо­точивается, правильно комбинируя рассуждение и наблюдение, на изучении их действительных законов, т.е. неизменных отно­шений последовательности и подобия. Объяснение фактов, при­веденное к его действительным пределам, является отныне только установлением связи между различными частными яв­лениями и некоторыми общими фактами, число которых умень­шается все более и более по мере прогресса науки. (Конт О. Курс позитивной философии// Антология мировой философии. В.4 т. Т.3. М. 1971. С.556)

О законах позитивной стадии

Закон постоянного подчинения воображения Умозрительная логика до сих пор представляла собой искусство более или менее ловко рассуждать согласно смутным принципам, которые, будучи недоступными сколько-нибудь удовлетворительному доказательству, возбуждали постоянно бесконечные споры. Отныне она признает, как основное правило, что всякое предложение, которое недоступно точному превращению в простое изъяснение частного или общего факта не может [c.11] представлять никакого реального и понятного смысла... Чистое воображение теряет тогда безвозвратно свое было первенство в области мысли и неизбежно подчиняется наблюдению, не переставая тем не менее выполнять в положительных умозрениях столь же важную, как и неисчерпаемую, функцию в смысле создания или совершенствования средств как окончательной, так и предварительной связи идей. Одним словом, основной переворот, характеризующий состояние возмужалости нашего ума, по существу заключается в повсеместной замене недоступного определения причин в собственном смысле слова – простым исследованием законов, т.е. постоянных отношений, существующих между наблюдаемыми явлениями. (Конт О. Дух позитивной философии. – Ростов н/Д, 2003. С. 73-74)

Закон рационального предвидения. Истинная наука, далеко не способная образоваться из простых наблюдений, стремится всегда избегать по возможности непосредственного исследования, заменяя последнее рациональным предвидением, составляющим во всех отношениях главную характерную черту положительной философии... Такое предвидение, необходимо вытекающее из постоянных отношений, открытых между явлениями, не позволит никогда смешивать реальную науки с той бесполезной эрудицией, которая механически накопляет факты, не стремясь выводить одни из других... Истинное положительное мышление заключается преимущественно в способности видеть, чтобы предвидеть, изучать то, что есть, и отсюда заключать о том, что должно произойти согласно общему положению о неизменности естественных законов.

Закон о неизменности естественных законов. Принцип неизменности естественных законов на­чинает действительно приобретать некоторое фи­лософское основание только тогда, когда первые истинно научные работы смогли обнаружить [c.12] пол­ную точность этого принципа для целого класса важных явлений; обстоятельство это могло в пол­ной мере иметь место лишь с момента создания математической астрономии, в течение последних веков политеизма. Вслед за этим систематичес­ким введением это основное правило стремилось, без сомнения, распространиться по аналогии на более сложные явления даже прежде, чем их соб­ственные законы могли быть сколько-нибудь из­вестны. (Там же. С. 82-83)

Закон об относительном характере положительной философии. Не только наши положительные исследования во всех областях должны по существу ограничиваться систематической оценкой того, что есть, отказываясь открывать первопричину и конечное назначение, но, кроме того, важно понять, что это изучение явлений вместо того, чтобы стать когда-либо абсолютным, должно всегда оставаться относительным в зависимости от нашей организации и нашего положения. (Там же. С.74)

Никакая наука не может лучше астрономии подтвердить этот неизбежно относительный характер всех наших реальных знаний; так как исследование явлений может здесь производиться только посредством одного чувства, то очень легко оценить умозрительные последствия, обусловленные его отсутствием или его ненормальностью. Никакая астрономия не могла бы существовать у слепого вида, каким бы разумным мы его ни предполагали, точно так же не могли бы иметь суждение ни относительно темных небесных тел, ни даже относительно светил, если бы только атмосфера, через которую мы наблюдаем небесные тела, оставалась всегда и всюду туманной. (Там же. С.76)

Если же, с одной стороны, признается, что наши умозрения должны всегда находиться в зависимости от различных основных условий нашего личного существования, то нужно равным образом допустить, с другой, – что они не менее подчинены [c.13] совокупности беспрерывного хода социальных идей, так что никогда не могут оставаться в предложенном метафизиками состоянии совершенной неподвижности... Этот второй вид зависимости, присущий положительным умозрениям, обнаруживается так же ясно, к и первый, во всем ходе астрономических исследований, что, например, показывает ряд все более и более удовлетворительных понятий, полученных с момента зарождения небесной геометрии о фигуре земли, о планетных орбитах и т.д. Таким образом, хотя, с одной стороны, научные доктрины имеют по необходимости достаточно постоянный характер, для того, чтобы устранить всякие притязания на абсолютное знание, их постепенные изменения не представляют, с другой, никакого произвола, который мог бы вызвать еще более опасный скептицизм; каждое последовательное изменение, сверх того, само по себе обеспечивает за соответственными теориями бесконечную способность представлять феномены, легшие в их основание. (Там же. С.76-78)