О философии

Философия по своей сущности не только наука; она вообще, вероятно, наука лишь в прикладном смысле; первоначально же, по своей исконной сути, она – наднаучное интуитивное мировоззренческое учение, которое состоит в очень тесной родственной связи... с религиозной мистикой. (Франк С.Л. Духовные основы общества. – М.,1992. С. 474.) [c.28]

«Философия» есть попытка рассуждениями замазать щели, трещины и провалы бытия; замазка плохая, держится недолго, трещины опять скоро выступают наружу. А теперь, не боясь противоречий... я пытаюсь вкратце философски доказать невозможность философии (как вообще мудрость состоит в docta ignorantia, <умудренном неведении>, т.е. в преодолении мыслью сферы отвлеченной мысли. (Франк С.Л. Русское мировоззрение. – Спб,1996. С. 89.)

Вообще говоря, начало ratio характеризует не какую-нибудь отдельную ветвь или историческую эпоху философии: оно есть конститутивный признак понятия философии. Философы могут быть мистиками и рационалистами (в узком, точном смысле этого слова), эмпиристами и скептиками, но если они – философы и хотят строить философию, то все они рассуждают и доказывают, осуществляют божественное искусство диалектики, т.е. оперируют отвлеченными понятиями и опираются на логические нормы. В этом отношении нет разницы между античной и новой, западной и восточной философией. (Там же. С. 107.)

Философия является той самой совершенно особенной областью человеческого духовного творчества, в которой чистое незаинтересованное воззрение на бытие и его познание как целого прямо связано с религиозным осмыслением жизни. <...> От религиозности через мистическое переживание, через погружение духа в таинственные глубины божества путь ведет к мистическому познанию, к тому, что будет названо «гнозисом» или «теософией». С другой стороны, чистое познание мира приводит к познанию Абсолюта, который больше не является одним из чуждых человеческому духу внешних предметов познания, на которые он направляется с целью холодного незаинтересованного отражения; напротив, познание абсолютного само обнимает и внутренне проникает человеческий дух и этим тесно связывает его с глубоко внутренней центральной инстанцией религиозной жизни – с Богом. На перекрестье этих двух тенденций возникает единственное в своем роде событие человеческого духа – «философия» в классическом смысле этого понятия, всеобъемлющее мировоззрение, которое – как это мастерски [c.29] показал Бергсон – происходит от первичного чувства жизни. Однако равновесие этих двух тенденций, которые здесь объединены в единстве, остается в известной степени подвижным; одна легко может одержать верх над другой. Есть философы, у которых мотив чисто научного познания оттеснил на задний план религиозно-этический момент – как, к примеру, у Аристотеля, Декарта, Лейбница. С другой стороны, имеются философы, у которых религиозно-этический мотив, напротив, с такой страстью господствует в их сознании, что момент чистого познания отступает перед ним и может получить только подчиненное значение, как, например, у Сократа, представителей античной этической школы, или, в новое время, у Шопенгауэра и Ницше. (Там же, С. 207-208.)

Рациональность, направленная сама на себя, – философия! – необходимо вскрывает и трансрациональность самой себя, и ту трансрациональность бытия, в силу которой оно есть нераздельное единство рациональности с иррациональностью. Поэтому верховенство подлинного знания принадлежит лишь тому углубленному взору, который проникает в трансрациональность, т.е. непостижимость или необъяснимость бытия.

«Непостижимое» не есть «ночь», в которой «все кошки серы» и перед лицом которой теряло бы всякий смысл ясное и отчетливое восприятие «дневного», зримого облика мира. Непостижимое есть, напротив, тот неприступный Свет, из которого, с одной стороны, вытекает сама «дневная», обыденная зримость мира и перед лицом которого эта обычная «светлость» мира оказывается сама лишь чем-то темным, непроницаемым, иррациональным. Правда науки и трезвого, рационального восприятия и постижения мира оказывается производной, частичной и лишь в этом смысле неадекватной правдой. Подлинную Правду нам открывает лишь философия – установка, в которой рациональность, направляясь на самое себя, тем самым трансцендирует через саму себя и опирается на общее и вечное откровение реальности как Трансрационального, Непостижимого. И философия, [c.30] таким образом, со своей стороны постулирует за пределами самой себя как источник, из которого она сама рождается и черпает свою возможность и свое существо, – непосредственное религиозное восприятие бытия – точнее говоря, саму священную реальность Божества, силою и откровением которой все общее и есть, и есть-для-себя, т.е. открывается для постижения. (Франк С.Л. Непостижимое // Сочинения. – М., 1990. С. 558.)

Недостижимое достигается через посредство его недостижения. Непостижимое постигается через постижение его непостижимости. Где утрачено это основоположное для всей нашей жизни, осмысляющее всю нашу жизнь сознание, там жизнь становится бессмысленным, слепым прозябанием. (Там же. С. 559.)