Время и вечность.

Что же такое время? Если никто меня об этом не спрашива­ет, я знаю, что такое время: если бы я захотел объяснить спрашивающему – нет, не знаю. Настаиваю, однако, на том, что твердо знаю: если бы ничто не проходило, не было бы прошло­го времени; если бы ничто не приходило, не было бы будущего времени; если бы ничего не было, не было бы и настоящего времени. А как могут быть эти два времени, прошлое и буду­щее, когда прошлого уже нет, а будущего еще нет? И если бы настоящее всегда оставалось настоящим и не уходило в про­шлое, то это было бы уже не время, а вечность; настоящее ока­зывается временем только потому, что оно уходит в прошлое. (Исповедь Блаженного Августина, епископа Гиппонского. – М., 1991. С. 292.)

Теперь ясно становится для меня, что ни будущего, ни прошед­шего не существует и что неточно выражаются о трех време­нах, когда говорят: прошедшее, настоящее и будущее; а было бы точнее, кажется, выражаться так: настоящее прошедшего, на­стоящее будущего. Только в душе нашей есть соответствую­щие тому три формы восприятия, а не где-нибудь (то есть не в предметной действительности). Так, для настоящего прошед­ших предметов есть у нас память или воспоминание; для настоящего настоящих предметов есть у нас взгляд, воз­зрение, созерцание, а для настоящего будущих предме­тов есть у нас чаяние, упование, надежда <ожидание>. Говоря таким образом, я не затрудняюсь в понимании тройственности времени, оно становится тогда для меня ясным, и я признаю его [с.15] тройственность. (Там же. С. 297.)

Каким же образом уменьшается или исчезает будущее, кото­рого еще нет? каким образом растет прошлое, которого уже нет? Только потому, что это происходит в душе, и только в ней существуют три времени. Она и ждет, и внимает, и помнит: то, чего она ждет, проходит через то, чему она внимает, и уходит туда, о чем она вспоминает. (Там же. С. 306.)

И кто может поставить себя хотя на минуту в такое состоя­ние, чтобы проникнуться всеобъемлющею светлостью этой неизменяющейся вечности сравнить ее с временами, не имеющими никакого постоянства), коих отблеск есть не что иное, как перемежающееся и непрестанно изменяющееся мерцание, а затем ви­деть, какое бесконечное различие между временем и вечностью? Продолжительность времени не иначе составляется, как из преемственной последовательности различных мгновений, которые не могут проходить совместно; в вечности же, напротив, нет подобного прохождения, а все сосредоточивается в настоящем как бы налицо, тогда как никакое время в целом его составе нельзя назвать настоящим. Все прошедшее наше слагается из будущего, и все будущее наше зависит от прошедшего; все же прошед­шее и все будущее творится из настоящего, всегда сущего, для которого нет ни прошедшего, ни будущего, что мы называем веч­ностью. И кто в состоянии уразуметь и истолковать, как вечность, неизменно пребывающая в настоящем, для которой нет ни будущего, ни прошедшего, творит между тем времена и будущие, и прошедшие? Неужели мое перо или мой язык в силах слабым словом разрешить эту великую задачу? (Там же. С. 308.)

Можно измерять только время текущее (cum praeterit), а прошедшее, равно как и будущее, которых нет в действительности, не могут подлежать нашему наблюдению и измерению.(Августин. Исповедь, XI, 16). [с.16]