О пользе положительной философии и ее значении для морали

Во-первых, изучение положительной философии, рассма­тривающей результаты деятельности наших умственных способ­ностей, дает нам единственное рациональное средство обнаружить логические законы человеческого ума, к отысканию которых до сих пор применялись средства, весьма мало для того пригодные...

Вторым не менее важным, но еще более интересным следствием, которое необходимо повлечет за собой прочное обоснование поло­жительной философии, определение коей дано в этой лекции, яв­ляется руководящая роль ее во всеобщем преобразовании нашей системы воспитания.

В самом деле, здравомыслящие люди уже теперь единогласно признают необходимость замены нашего, по существу своему все еще теологического, метафизического и литературного воспита­ния воспитанием положительным, соответствующим духу нашей эпохи и применимым к потребностям современной цивилизации...

Чтобы естественная философия могла завершить уже столь подготовленное преобразование интеллектуальной системы, необходимо, следовательно, чтобы входящие в ее состав науки представлялись всем отдельными ветвями, выходящими из одного ствола, и прежде всего были сведены к тому, что составляет их суть, т. е. к их главным методам и наиболее важным резуль­татам. Только при таком условии преподавание наук может сде­латься у нас основанием новой действительно рациональной системы всеобщего образования. Пусть затем к этому [c.16] начальному образованию присоединяются различные специальные научные занятия, соответствующие тем специальным формам образования, которые должны следовать за общим,– в этом отношении, очевид­но, не может возникать никаких сомнений. Но главное соображе­ние, на которое я хотел здесь указать, состоит в том, что все эти специальные занятия были бы, конечно, недостаточны для дейст­вительного обновления системы нашего образования, если бы они не опирались на предварительное общее образование, представ­ляющее прямой результат определенной в этой лекции положи­тельной философии.

Специальному изучению общих положений наук суждено не только преобразовать воспитание, но и способствовать прогрессу отдельных положительных наук; это-то и составляет третье основное свойство, на которое я желаю указать.

Действительно, деление, которое мы устанавливаем между нау­ками, хотя и не вполне произвольно, как некоторые это думают, однако по существу своему является искусственным. На самом деле предмет всех исследований один, и мы подразделяем его только с целью обособить встречающиеся при его изучении затруд­нения, чтобы потом лучше справиться с ними. Часто случается поэтому, что, вопреки нашим классическим подразделениям, важ­ные вопросы требуют известного соединения нескольких специаль­ных точек зрения, которое нельзя осуществить при теперешнем состоянии научного мира; это обстоятельство иногда принуждает оставлять эти вопросы без ответа гораздо долее, чем это необходимо. Подобное неудобство должно в особенности возникать по от­ношению к наиболее существенным положениям каждой науки частности. Можно без труда привести весьма интересные в этом отношении примеры...

Я мог бы указать в прошлом на один особенно заслуживающий упоминания пример, остановившись на удивительной [c.17] кон­цепции аналитической геометрии Декарта. Это крупное открытие, которое совершенно изменило вид математических наук и в котором надо видеть истинное основание всех позднейших ее огромных успехов, есть только результат сближения двух наук, рассматривавшихся до тех пор отдельно.

...Наконец, четвертое и последнее основное свойство науки, названной мной положительной философией... состоит в том, что положительную философию можно считать единственной прочной основой общественного преобразования, имеющего положить ко­нец тому критическому состоянию, в котором так давно уже нахо­дятся наиболее цивилизованные народы. (Конт О. Курс позитивной философии // Антология мировой философии: В 4 т. – Т. 3. М. 1971. С. 557-558).

Итак, именно во имя нравственности нуж­но отныне горячо работать для доставления, нако­нец, всеобщего преобладания положительному мышлению, дабы заменить устаревшую систему, которая – то бессильная, то возмущающая – тре­бует все большего и большего подавления мысли для поддержания неизменного морального поряд­ка. Новая философия единственно может устано­вить теперь относительно наших различных потребностей глубокие и деятельные убеждения, действи­тельно способные сдерживать натиск страстей. Согласно ее воззрениям на человечество, неопро­вержимые доказательства, опирающиеся на огром­ный опыт, которым обладает теперь наш род, точ­но определят прямое или косвенное, частное или общественное действительное влияние, свойствен­ное каждому поступку, каждой привычке и каж­дой наклонности или чувству; отсюда, естествен­но, будут вытекать, как неизбежные следствия, пра­вила поведения, как общие, так и специальные, и эти правила будут наиболее соответствовать всеоб­щему порядку и, следовательно, необходимо ока­жутся наиболее благоприятными для личного сча­стья. Невзирая на [c.18] крайнюю трудность этого вели­кого предмета, я осмеливаюсь утверждать, что, рас­сматривая его надлежащим образом, можно прий­ти в этой области к заключениям столь же досто­верным, как выводы геометрии. (Конт О. Дух позитивной философии. – Ростов н/Д, 2003. С. 176-177)