16.4. Структура научной теории

Эта тема связана с определенными трудностями.

Прежде всего, заметим, что теории, принадлежащие к различным наукам, весьма сильно отличаются друг от друга. Можно ли говорить о единой универсальной структуре научной теории, видя столь непохо­жие по своей логической организации и общему содержательному стилю концептуальные образования, как, например физические теории (с дедук­тивной логической структурой), исторические теории (с преимуществен­но нарративной организацией), социологические концепции среднего уровня (с индуктивной направленностью)?

Другая трудность связана со сложным составом теории. Что следует считать безусловными и явными элементами теории? Так, в контекст тео­рии входят: понятия и теоретические утверждения, определения и другие соглашения, операционные структуры (правила измерения, правила кон­струирования моделей, интерпретационные процедуры, связывающие эм­пирические и теоретические уровни), нормы, предположения и другие со­ставляющие. Не все в теоретическом контексте является выраженным явно и тем более формализуемым.

В общем случае теорию нельзя считать законченной и полностью про­явленной структурой. Напротив, теория в расширенном понимании как связное смысловое единство обладает значительным потенциалом по­движности: представление о жесткой логической структуре научной тео­рии, в которой четко проработаны все ее внутренние взаимосвязи и одни утверждения следуют из других, годится скорее для относительно завер­шенной теории, излагаемой в учебниках, чем для реального хода научно­го познания. Но даже и для завершенной теории такое представление является достаточно сильной абстракцией. Оно не позволяет осмыслить сложные взаимосвязи теории с окружающим ее общим концептуально-практическим контекстом, в который она погружена, из которого она вы­растает и в котором, в конце концов, она находит и подтверждение, и применение.

Научная теория не может быть сведена к совокуп­ности только ее основных утверждений (аксиом, законов, тезисов). Сами по себе эти утверждения могут работать лишь в определенном окружаю­щем контексте. Мы выделим три составляющие научной теории: основание; ядро; приложения.

Составляющие научной теории

1. Основание научной теории — это ее общий предпосылочный контекст. Он достаточно обширен, т.к. теория уходит корнями в весьма многочисленную совокупность предпосылок и условий. Так, напомним, что научной теории необходим общий метафизический контекст базис­ных допущений, среди них — постоянство и единообразие мира, его познаваемость, существование причинно-следственных отношений и т.п.

Далее сюда относится и масса содержательных предпосылок более конк­ретного характера, задающих смысловой фундамент теории. И.В. Кузнецов, называет здесь эмпирический базис, на котором вырастает теория (сравнительно небольшое число существенных фактов, как правило, не укладывающихся в прежние теории), первичный объект теории (имеющий достаточно абстрактный, идеализированный характер и представляющий собой, по сути дела, «фундаментальную идею, на которую опирается все здание тео­рии»), систему фундаментальных понятий, характеризующих его свой­ства (в физике эти свойства называются физическими величинами), а также связанные с ними правила измерения (их, кстати, можно назвать правилами оперирования), образующие в составе теории свою собственную систему логического исчисления. К содержательным предпосылкам относятся и различные вспомогательные теории (в расширенном понимании); они повествуют о приборах, используемых для изучения основных параметров теории, о погрешностях наблюдений и т.п.

2. Ядро научной теории — это, по Кузнецову, совокупность ее основ­ных утверждений. Заметим, что конкретный вид ядра зависит от характера теории. Так, в математических теориях это аксиомы или главные теоремы, в физике — системы законов, выражаемые математическими уравнениями (и связывающие между собой исходные физические величины), в гуманитарных науках — какие-то тезисы, основные Положения и т.п.

3. Приложения основных утверждений — совокупность суждений и операций, относящихся к конкретизирующему контексту. Стратегиче­ская направленность этого контекста — от общих утверждений ядра науч­ной теории к частным ее аспектам. Не следует считать, что если ядро теории уже сформировано, то применение теории к каким-то конкретным случаям становится как бы автоматической процедурой. На самом деле это достаточно сложная и самостоятельная деятельность. В целом кон­текст, приложений включает:

1) совокупность логических следствий ядра теории;

2) множество (содержательных) интерпретационных процедур, задаю­щих теории те или иные смысловые параметры и определяющих для нее те или иные модели.

В контексте приложений указанные области и взаимосвязаны. Уже сами логические следствия ядра теории мы выводим с учетом ее возмож­ных (или имеющихся) приложений. Иными словами, из основных положе­ний мы выводим не все подряд, что оказывается в отношении логической выводимости к ним, а руководствуемся некоторыми дополнительными ограничениями и предметными соображениями. С другой стороны, вне­шняя приложимость теории, задаваемая интерпретационными процедура­ми, обеспечивается не напрямую применением законов максимально общего уровня, а через особую область логически более частного знания, включающую различные уровни конкретизации (вплоть до построения специальных теорий, логически подчиненных исходной).

Важность данного специфицирующего контекста состоит в том, что он, по сути дела, обеспечивает саму работу теории; без него теория оста­лась бы неким множеством весьма отдаленных и даже оторванных от опыта абстрактных утверждений и, в итоге, потеряла бы смысл.

Итак, мы выделили три составляющие научной теории — основание, ядро, приложения. При рассмотрении теории в таком аспекте видно, что ее общая структура, к сожалению, не столь прозрачна, как этого хотелось бы. Многое из того, что действительно играет роль в теории, лишь молчаливо подразумевается: это базисные предположения и условия, от­носящиеся к основанию теории. Кроме того, контекст теории не сводим к чисто логическим связям, а насыщен массой операционно-прагматических смыслов (это касается прежде всего области приложений теории). Поэтому представление о научной теории как сравнительно простой дедук­тивной структуре, где из основных утверждений следуют частные утверж­дения, — это лишь идеализированный логический экстракт из содержа­тельной теории, который хотя и воспроизводит, конечно, некоторые важные ее характеристики, но страдает существенной неполнотой.

Общий же вывод состоит в том, что научная теория представляет со­бой сложное образование. Так, в методологической литературе говорится о полисистемности и полиструктурности научной теории. Включенные в теорию концептуальные объекты объединены между собой массой раз­личных взаимосвязей. В целом следует говорить не о линейной соподчиненности ее объектов, а об определенной теоретической «сети» взаимных отношений. Так, сам процесс перехода от ядра теории к ее приложениям несводим к дедуктивному; он включает в себя содержательно-конст­руктивные моменты, связанные с построением вспомогательных теорий, с введением дополнительных предположений, конструированием частных моделей, проведением мысленных экспериментов и т.п.