9.2.5. Тип рациональности

Осознание того, что сама рациональность может иметь разные формы, возможно только при отказе от универсалистской концепции рациональности. Так, сегодня общепризнанным является по­ложение о том, что существуют и вненаучные типы рациональности, такие как политическая деятельность, нравственность, мифология и т.п. Вненаучное знание содержит в себе особые смыслы и концептуальные связи, нормы, мыслительные схемы; некоторые виды вненаучного знания обладают потенциалом для дальнейшего развития и дифференциации (в т.ч. и «онаучивания»). Следует отметить, что вненаучное знание, отра­жая различные важные стороны человеческой жизни, не может быть под­вергнуто однозначно негативной оценке. Подобного рода негативизм яв­ляется крайностью пансциентизма, которую сегодня можно считать преодоленной. Помимо собственной самоценности, вненаучное знание важно и для научного познания, т.к. оно (через картину мира, научно-ис­следовательские программы) проникает и в сугубо научный контекст. Присутствие вненаучного фона в теоретических знаниях придает особую окраску научному мышлению той или иной исторической эпохи.

Представления о рациональности, т.о., оказываются существенно свя­занными с исходным социокультурным контекстом, с запасом знаний и идей, которые подпитывают собой научное познание. Совокупность когнитивно-ценностных критериев, познавательных идеалов, текущих стандартов обоснованности и доказательности формируют определенный тип рациональности, который характерен для того или иного стиля мыш­ления и может быть распознан в нем.

Так, различают следующие большие периоды истории науки, характе­ризующиеся устойчивыми чертами и особенностями рационального про­екта, — это классический и неклассический типы научной рационально­сти. Существуют также соображения в пользу того, что сейчас уже можно говорить о становлении особого новейшего, постнеклассического типа. Какими атрибутами характеризуются указанные типы рациональности?

Классическому типу рациональности присущи:

1. прямой онтологизм — непосредственное отнесение знаний к самой реальности;

2. монотеоретизм — представление о том, что должна существовать единственная теория, истинно описывающая реальность;

3. объективизм — предельная десубъективизированность знаний, устра­нение из теории всякого субъективного вклада.

Неклассическая рациональность, выступившая на сцену в начале XX в., серьезно усложняет представления о научном познании. Она, в отличие от классического идеала, акцентирует:

1. методологизм — понимание того, что содержание знания может быть во многом коррелятом самого же метода (например, математиче­ская гипотеза вводит сложные конструкции, которые (пока) не могут быть проинтерпретированы онтологически, так что вопрос об их онтологическом статусе становится отложенным; неклассическая рациональность допускает, что знания и реальность могут соотноситься непрямым, весьма сложным образом);

2. политеоретизм — возможность сосуществования нескольких альтер­нативных описаний реальности;

3. неустранимость субъекта — признание и изучение субъективной со­ставляющей науки (прежде всего в виде методологических средств и возможностей субъекта); кроме того, признание того, что научные знания могут относиться не к самому объекту, а к сложному комплек­су субъектно-объектных взаимодействий.

Черты постнеклассической рациональности заостряют неклассиче­ское мышление в направлении:

1) признания ограниченности научных знаний и сверхсложности реаль­ности; мы обладаем лишь грубыми теоретическими моделями, недо­статочно отражающими высокий уровень спонтанности и самооргани­зации мира;

2) требования учета ценностных параметров мира, т.к. даже малое вмешательство может приводить к катастрофам и разрушению сложив­шихся в мире состояний и систем.

Как уже говорилось ранее, приход новых концептуальных ориенти­ров не отменяет действенности старых. Так, в определенных познаватель­ных ситуациях могут по-прежнему доминировать классические установ­ки, что определяется объективными параметрами самих этих ситуаций. Скажем, в ситуации описания механических свойств системы из несколь­ких макрообъектов мы по-прежнему используем механику материальной точки, сохраняя все предпосылки классической науки.

Итак, черты научного проекта той или иной эпохи оказываются слож­ной результирующей многих факторов. Параметры научной рациональ­ности существенно опираются на базисные социокультурные ресурсы. Сегодня такие направления исследований, как, например, когнитивная социология, отстаивают тезис социальной рациональности. Он означает расширенное понимание рациональности, признание множества . и своеобразия возможных ее форм, ее зависимость от социально-истори­ческого контекста эпохи.

Для того чтобы подчеркнуть сложность переплетения социокультур­ных и внутринаучных факторов, А.П. Огурцовым было предложено поня­тие социокогнитивных феноменов. Подобного рода социокогнитивными феноменами мы вполне можем назвать такие рассмотренные выше фор­мы, как картина мира, ядро научно-исследовательской программы, стиль научного мышления, познавательный идеал и т.п.