13.2.4. Существует ли индуктивный метод?

Основная идея традиционной концепции индуктивизма состоит в утверждении, что существует некоторый логический путь, ведущий от фактов к обобщениям. Поэтому с точки зрения индуктивизма выдвиже­ние гипотез и теоретизирование нельзя считать целиком логически произ­вольным занятием. Помимо правил дедуктивных рассуждений, существуют и определенные правила заключения от частного к общему; они, конечно, не производят истинные следствия с такой же логической необходимостью, как дедуктивные, но все же дают нам заключения достаточно высокой степе­ни вероятности. Индуктивисты подчеркивают, что ученый мыслит именно от фактов, т.е. отталкивается от опыта, от эмпирического базиса. Именно ана­лиз фактов ведет его мысль, подсказывает ему определенные теоретиче­ские решения. Поэтому индуктивисты расценивают индуктивный подход к научному познанию как более адекватный, чем гипотетико-дедуктивный. Следовательно, задача логика и методолога науки должна состоять в том, чтобы выявить эти правила реальных индуктивных рассуждений, уточнить их и по возможности, оптимизировать.

Упрощенно проблема ин­дукции может быть представлена в двух вариантах — классическом и со­временном.

1. В классическом понимании индукция — это особая логическая процедура, а именно определенное (недедуктивное) умозаключение. Так, известны традиционные, достаточно несложные индуктивные схемы за­ключений, называемые методами Бэкона—Милля. Именно с этими методами обычно ассоциируются типичные представления об индуктивных рассуждениях вообще.

Главная проблема, связанная с пониманием, индукции как целиком логической процедуры, — это проблема логического основания (или оправдания) подобных прибли­женных умозаключений. Если некоторые специальные случаи индуктив­ных умозаключений можно считать оправданными, т.е. логически леги­тимными, то в общем случае решения проблемы логического основания индукции получить не удалось, несмотря на все предпринятые усилия.

Иными словами, не существует ка­кой-либо логики открытия, однозначно ведущей исследователя от фактов к теории.

2. Современная трактовка проблемы индукции связана с поворотом от чисто логического понимания индукции к прагматическому. В рам­ках этого подхода индукция рассматривается не как логический вывод, а как определенный тип рационального поведения в проблемной ситуации, т.е. более широко. Индуктивное поведение — это стратегия выбора среди альтернатив, стратегия принятия гипотезы исходя из анализа фактов. Это означает, что концепция индуктивного поведения пытается предло­жить решение и для второй из нерешенных проблем гипотетико-дедуктивной модели — для проблемы взаимоотношения между гипотезами и принятия наиболее адекватной.

Дополнение логической теории прагматическими соображениями привело к существенному обогащению индуктивистского подхода. Ин­дуктивное поведение — это скорее общее направление продвижения, чем однозначная логическая процедура.

Если исследователь задает природе определенным образом сплани­рованные вопросы, то природа отвечает на них не только частными утверж­дениями, но и достаточно общими. Нельзя сказать, что исследователь произвольно изобретает гипотезы, а потом лишь проверяет их (как это предполагается в гипотетико-дедуктивной модели). Объективные ответы природы, действительно, играют большую роль, и продвижение ученого во многом от них зависит.

Научная деятельность в целом гораздо сложнее, чем это представлялось и в традиционной индуктивной моде­ли как некоей логике восхождения от данных к обобщениям, и в гипо­тетико-дедуктивной модели произвольного выдвижения гипотез и их дедуктивной проверки. Видимо, более адекватными здесь являются теоретико-игровые и прагматически-ориентированные модели. Они представляют процесс научного исследования как трудное и неодно­значное предприятие, требующее творческого мышления, умения рисковать и искать наилучшую стратегию в условиях неопределенности, стратегию, в общем случае не запрограммированную на автоматиче­ское достижение успеха,

Итак, в ходе поиска индуктивного метода произошло определенное изменение исходной точки зрения. Интерес сместился от логического обоснования обобщающих умозаключений к изучению стратегии рацио­нального поведения по оценке и принятию гипотез. Нельзя сказать, что это решило вопрос о построении удовлетворительной модели научного познания; скорее, это открыло новые проблемы. Но определенный ре­зультат все же был достигнут: было осознано, что деятельность научного познания характеризуется более высоким уровнем сложности, чем это предполагалось в прямолинейных гипотетико-дедуктивном или индук­тивном подходах. Было также осознано, что в научном познании постоян­но взаимодействуют и дедуктивные, и индуктивные составляющие. Итак, индуктивной логикой, безусловно, была проделана значительная работа, но впереди у нее широкое поле деятельности.

Что же касается вопроса о самостоятельном индуктивном методе, кото­рый наряду с аксиоматическим, гипотетико-дедуктивным и прочими приме­нялся бы для построения и оформления теоретического знания, то, безус­ловно, процедуры эмпирического обобщения, принадлежащие индуктивному направлению мысли, служат этой цели, но в ограниченном объеме. Такие процедуры (это, прежде всего статистические методы) вкратце обсуждались. Но генерализации, достигнутые индуктивными методами, сами по себе не идут дальше феноменологических теорий, т.е. теорий, только описы­вающих явления и дающих их непосредственное обобщение; они не выходят к уровню первопричин, глубоких взаимосвязей, порождающих механизмов. Подобные теории находят свое место в различных науках, например в социо­логии, но и там они представляют собой не завершение социологического исследования, а, скорее, лишь одну из его ступеней.

Поэтому представляется разумным следующее: помня о важности индуктивных процедур в структуре других методов, видимо, не следует все же выделять индуктивный метод как отдельный метод теоретического уровня. Во всяком случае, эта тема продолжает оставаться спорной.

.