Глава 26 об отрицательной теологии

Поскольку почитание Бога, которому мы поклоняемся в духе и истине,

обязательно должно опираться на положительные утверждения о Нем, всякая

религия в своем богопочитании необходимо идет путем утвердительной теологии,

которая славит Бога как триединого, премудрого, милосердного, как

неприступный свет, жизнь, истину и так далее. Богопочитание всегда

направляется верой, скорее достигаемой через ученое незнание, а именно

верой, что Тот, Кому поклоняются как единому, есть единым образом все; что

Тот, в Ком чтут неприступный свет, вовсе не есть свет наподобие этого

вещественного, которому противоположна тьма, а простейший и бесконечный, в

Котором и мрак есть бесконечное сияние; и что этот бесконечный свет всегда

светит во тьме нашего незнания, но тьма не может Его охватить. Тем самым мы

видим, однако, что теология отрицания настолько необходима для теологии

утверждения, что без нее Бог почитался бы не как бесконечный Бог, а скорее

как тварь, -- идолопоклонничество, воздающее образу то, что подобает только

истине. Поэтому полезно будет сказать еще немного и об отрицательной

теологии.

Святое незнание научило нас, что Бог несказанен и таков потому, что

бесконечно выше всего именуемого. Ввиду бесспорной истинности этого мы ближе

к истине, когда высказываемся о Боге через отстранения и отрицания, подобно

великому Дионисию, утверждавшему, что Бог не есть ни истина, ни ум, ни свет,

ни вообще что бы то ни было выражаемое в словах; рабби Саломон и все мудрые

мужи следуют ему. По отрицательной теологии, Бог не есть ни Отец, ни Сын, ни

Святой Дух, он только бесконечность, бесконечность же как таковая и не

порождает, и не порождаема, и не имеет исхождений. Поэтому Иларий из Пуатье

очень глубоко сказал при различении лиц Троицы: "Бесконечность в вечности,

идея в образе, действие в даре", подразумевая, что хоть в вечности мы тоже

видим не что иное, как бесконечность, однако порождающей мыслится не сама по

себе бесконечность, которая при всей своей тождественности с вечностью

остается отрицательным понятием, а вечность, поскольку вечность есть

утверждение единства или максимального присутствия и, значит, безначальное

начало. "Идея в образе" означает начало от начала; "действие в даре"

означает исхождение из обоих.

Все это совершенно понятно из предыдущего. В самом деле, хотя вечность

есть та же бесконечность, так что вечность не в большей мете присуща Отцу,

чем бесконечность, однако сообразно способу рассмотрения вечность

приписывается Отцу, но не Сыну и не Святому Духу, а бесконечность

приписывается всем лицам в равной мере: одна и та же бесконечность при

рассмотрении ее единства есть Отец, при рассмотрении ее равенства единству

-- Сын, при рассмотрении связи обоих -- Святой Дух, при рассмотрении ее как

простой бесконечности -- ни Отец, ни Сын, ни Святой Дух. Хотя эта

бесконечность -- как и вечность -- есть любое из трех лиц, и, наоборот,

любое лицо есть бесконечность и вечность, однако не при ее непосредственном

рассмотрении -- как выше сказано, -- потому что при рассмотрении

бесконечности [как таковой] Бог не есть ни единое, ни многое. А по теологии

отрицания, в Боге нет ничего, кроме бесконечности. Поэтому, согласно ей, он

не познаваем ни в этом веке, ни в будущем, ибо всякая тварь по отношению к

Нему есть тьма, неспособная объять бесконечный свет, и Бог известен только

самому себе.

Отсюда ясно, между прочим, что отрицания в теологии истины, а

утверждения недостаточны. При всем том отрицания, отстраняющие от

совершеннейшего что-нибудь менее совершенное, истиннее других; так, "Бог не

есть камень" вернее, чем "Бог не есть жизнь или разум", и "Бог не есть

опьянение" вернее, чем "Бог не есть добродетель". В утвердительной теологии

-- наоборот: истинной утвердительное определение Бога, называющее Его

разумом и жизнью, а не землей, камнем или телом. Но все это явственнейшим

образом следует из сказанного выше.

Поэтому мы говорим в заключение, что точность истины непостижимо светит

во тьме нашего незнания. И здесь -- то умудренное незнание, которого мы

искали и путем которого только и можно по ступенькам науки этого незнания

приблизиться к величайшему триединому бесконечно благому Богу, чтобы всей

силой нашего порыва восхвалять Сущего над всем за то, что Он Сам явил нам

Свою непостижимость, Благословенный вовеки.