Глава VII. Каким образом Он всемогущ, если многого не может

Но и всемогущ Ты как, если всего не можешь? Или если не можешь

повреждаться, лгать, делать истинное ложным, как бывшее небывшим, чтобы

бывшее стало небывшим, и многое подобное: в каком смысле ты можешь все?

Но, может быть, эта способность мочь все это означает не мощь, но

немощь? Ведь тот, кто это может, может то, чего не следует и что недолжно.

Этого же чем больше он может, тем более мощны в нем упрямство и

извращенность, а сам он против них может меньше. Значит, тот, кто так может,

не мощью может, но немощью. Ведь не потому говорится о нем "может", что он

сам может, но потому, что его немощь заставляет мочь в нем другое, т.е. в

некоем иносказательном смысле, как многое говорится в несобственном

значении, например, когда мы ставим "быть" вместо "не быть" и "делать"

вместо того, что на самом деле означает "не делать" или вместо "делать

ничто". Ведь мы часто говорим тому, кто отрицает существование какой-то

вещи: "Так и есть, как ты говоришь", хотя гораздо правильнее, казалось бы,

сказать: "Так и нет, как ты говоришь". Опять-таки, мы говорим: "Он сидит",

как "Он делает", или: "Он отдыхает", как "Он делает", хотя "сидеть" не

значит "делать что-то", а "отдыхать" -- значит вообще ничего не делать.

Итак, когда говорится, что кто-то имеет силу делать или претерпевать то,

чего не следует и не положено, под силой подразумевается бессилие, ибо чем

больше он имеет этой силы, тем сильнее в нем упрямство и извращенность, а он

против них тем бессильнее. Значит, Господи Боже, Ты потому поистине

всемогущ, что ничего не можешь через посредство немощи и ничто не имеет силы

против Тебя.